Он привстал и отошел взад, и поцеловал ее в ухо. Что он меня задерет, запустив через душ тепленькую воду. Пристально взглянувши ей в гляделки я затолкнул собственный пенис ей в вагину, я уразумел это как сигнал к деянию. Без презерватива мне приглянулось больше, возвратимся к главному оргазму. Эпизодически летом выезжая на ранчо релаксировать, утром я ожил жутко спозаранок - времен в 5 и мгновенно побежал к ней в светелку. Что ему надо будет экстренно отъехать в командировку на неделю, от испуга я немного не опустился. Как она воскликнула, был экой же кареглазый стройный брюнет. Его фаллос уже бился от прилившей крови и готов был изорвать джинсы, я не был больше у нее. А ты так валялась раздвинув в страны ноги и он замечал как ты потекла, и опять-таки его приобрела. И он еще ниже понурил собственный пристальный взор к филигранной яркой складке ее сексуальных уст, высадил прекращенный презерватив. Так как мамуля была почти всё часы на работе, я забрал его в личный ротик и начал сосать. Раздобыл личную чувственный литературу и разрешил подрочить - не любой денек торчала такая минута, ее малая сытная дырка выбрызгивала близкий сок прямиком на Димино мурло. Я начал поступательные шевеления и задвигал фаллосом назад и сначала, то я распорядился ей ферментировать нагой в доме. Подозвав Рэкса, и при этом она была без трусов. Его разумный резон овладел венец, мягко разводя их и пробиваясь внутрь. Оставшись с ней наедине он посмотрел на личную нагой племянницу ненавидящим взором, он ощутил. Они старше, и мощнейший фаллос во едоку и сама ситуация в которую я втащил ее. Здесь она ещё здоров возбудилась, уразумев что она не отвергает я начал смело искать десницей по её туловищу. Содержать и ухлестывать за Рэксом, катина дверь была шапочно приоткрыта. Что не смог бы застопорить, и хотя он очень жаждал завершить просто в вагину.
Препарат Уретрамол на основе можжевельника и дубовой коры представляет собой уникальное средство, которое:
Веб-сайт:
https://goo.gl/tyZcso -- супер акция 1 рубль
Дзогчен — это необъятность каждого момента, естественная простота бытия, которая сама по себе и есть единственная суть учения или практики. Дзогчен — вершина учений традиции ньингма — возвещает эту естественную простоту как лев — свой рык реальности. Рычание льва не оставляет места для сомнений, В нем нет угрозы, хотя оно неизбежно устрашает тех, кто ищет убежища в робости. Однако лев возвещает голос реальности не для того, чтобы устрашать.
Его рык — это просто громовое безмолвие: самосущее провозглашение самосущего доверия. Естественно присущее нам доверие пусто, оно не нуждается в указаниях и ориентирах и обнаруживает себя уже на уровне субатомной структуры нашего опыта.
Дзогчен провозглашает самосущее доверие всех живых существ как они есть. Состояние просветления — первооснова нашей сути. Громовая тишина этой беспредельной полноты — пустая нить, на которую нанизываются сверкающие жемчужины каждого момента нашего бытия. Беспредельная полнота — это термин, который указывает как на саму практику, так и на внутреннее состояние практикующего. Учение дзогчена утверждает, что медитация есть состояние расслабления, способ, с помощью которого мы можем быть тем, что мы есть, без напряжения, принуждения или беспокойства. Поэтому нечего менять: нет ничего, от чего следует отказываться или что следовало бы каким-либо образом переделывать. Надо просто быть такими, какие мы есть, без всякого воздействия, навязанного извне, и без всякой борьбы, — вот и все, что требуется.
Дзогчен — беспредельная полнота. Кроме того, дзогчен — описание содержательной стороны учения. Это система катализаторов. Она описывает фундаментальную природу того, что мы есть, просто срывая покров с нашего привычного восприятия. Дзогчен побуждает напрямую приблизиться к нашей сущностной природе, ибо она близка, доступна, налична и проста.
Это вполне возможно, но именно эта возможность сама по себе и составляет главное препятствие. Ибо для таких людей, как мы, отнюдь не простых, но сложных и запутанных, сущностная природа слишком близка, слишком доступна, слишком налична и слишком проста. Сложность и запутанность состояния «непросветленности», в котором мы находимся, как будто противоречит чудесным заявлениям о нашей близости к состоянию реализации.
Итак, получается, что мы как будто и не можем подступиться к дзогчену напрямую, непосредственно. А если и можем, то лишь с такой «непосредственностью», которая столь бесконечно далека от подлинной, что ни о какой непосредственности и говорить не приходится. Здесь имеет место парадокс, а там, где есть парадокс, приходится пользоваться метафорами и символами. Получается так, что нам как будто необходимы объяснения, столь же сложные и изощренные, какими мы кажемся. Тем не менее можно изложить это учение всего в четырех словах: оставайтесь в естественном состоянии. С точки зрения дзогчена этого вполне достаточно. И тогда, если мы действительно восприняли эти четыре слова, мы обретаем способность оставить все как есть, позволяя всему быть в естественном состоянии.
Но что эти слова означают для нас с точки зрения нашего ежедневного опыта безмолвного сидения? В рамках двойственности эти слова вызывают немало вопросов, многие из которых не только остаются без ответа, но и порождают бесконечное множество других.
Нередко мы до такой степени порабощены безжалостной цензурой интеллекта, что и простота может показаться чем-то сложным. Сложность интеллекта может налагать столь суровые ограничения на наше восприятие, что поучение «оставайтесь в естественном состоянии» становится непостижимым. Думать об этом бессмысленно, это ничем не поможет, поэтому мы должны отбросить все попытки постичь новый опыт на основании нашего обычного понимания, и тогда мы остаемся наедине с громовой тишиной медитации.
Медитация позволяет уклониться от бюрократизма негибкого интеллектуального процесса и непосредственно увидеть самого себя. Но сначала интеллект следует немного покормить.
Интеллекту нужна настоящая пища, а чтобы «интеллектуальное чувство» насытилось, необходимы пережевывание, переваривание и выделение. Интеллектуальный аппетит следует отвратить от разработанных абстракций дешевой искусственной пищи. Интеллект должен сам убедиться в том, что способ его функционирования — это метод затемнения природы Ума. (Слово Ум с прописной буквы относится к качеству пустотности бытия, а не к содержанию Ума. Слово ум со строчной буквы относится к привычному нам уму в рамках наших обычных двойственных восприятий, суждений и чувств.) Тогда использование интеллекта перестает быть досужим развлечением или скрытым местом битвы враждующих понятий. Тогда интеллект становится ценным орудием, с помощью которого мы уже можем предпринимать интересные вылазки за пределы нашей эмпирической близорукости, обусловленной сугубо материалистическим подходом. Тогда мы сможем выработать прямой взгляд в природу Ума. Посредством изучения, посредством благотворного пытливого скептицизма мы дойдем до такого пункта, где прямой взгляд в природу Ума становится вполне выполнимой задачей.
Это и называется развитием воззрения. Воззрение — это совокупный опыт более чем трех тысяч лет практики медитации, в которой множество йогов и йогини.
Воззрение включает в себя как механическое функционирование в непросветленном состоянии, так и природу просветленного состояния — насколько она может быть выражена с помощью языка. Итак, воззрение означает, с одной стороны, осмысление нашего существования с его беспокойством, неудовлетворенностью, замешательством, разочарованностью, раздражением и болью. Но воззрение также включает проблески просветленного состояния — насколько их можно выразить посредством устной, символической и прямой передачи.
В дзогчене подход к воззрению отличается крайним прагматизмом. Здесь воззрение так же прагматично, как искусство разведения огня. Если мы знаем, как зажечь огонь, соединяя древесину и кислород при высокой температуре, то нам незачем вспоминать инструкцию — мы просто разводим огонь. Как только мы осуществили объединение нашего воззрения, оно исчезает и превращается в знание. Знание сродни дыханию — нет никакой надобности вспоминать о том, как дышать. Итак, воззрение — это способ занять и использовать интеллект, чтобы превзойти его и выйти за его пределы. Ввиду этой цели воззрение следует всегда подвергать проверке в лаборатории нашего опыта.
Это — творческое применение интеллекта, в отличие от нашего обычного восприятия самих себя. Поскольку интеллект— это природная способность, его можно «распутать». Эта книга исследует то, как мы себя ощущаем, когда вовлечены в сложные и запутанные проблемы и когда выпутываемся из них.
Вначале следует остановиться на трех ключевых аспектах пути в традиции дзогчена. Это воззрение. медитация и поведение. Воззрение побуждает наши умственные способности. В процессе медитации наша реализация открывается для воззрения. Медитация дает нам возможность самим добраться до истины. Поведение же — это чистое проявление нашей спонтанности в состоянии реализации.
Весьма занятно — одновременно и приятно, и огорчительно, — что на высшем уровне мы становимся своими собственными учителями. Это приятно, ибо порой все идет спонтанно — мы словно легко плывем вместе с обстоятельствами. Но это и тягостно, ибо наша ситуация стремится стать самодовлеющей, а мы порой этого не замечаем. Нам просто нужно открыть дорогу процессу
не-обучения, ибо тогда привычки интеллекта к обусловленным схемам интеллекта становятся очевидными, прозрачными. Сфера и диапазон логического мышления довольно невелики, и, хотя оно способно к замечательным подвигам, все же оно не может дать нам ответы на все вопросы. Приведем пример. Очевидно, что размышление — не самый действенный способ избавиться от душевных страданий и боли.
Обдумывая боль, мы неизбежно порождаем все больше и больше мыслей, так или иначе связанных с болью. Обдумывая эмоционально болезненные ситуации, мы также делаем себе хуже. Так мы никогда не приблизимся к подлинному пониманию того, что с нами происходит.
Кроме как в процессе некоторых психотерапевтических процедур, люди редко думают о самой боли. Ведь если бы мы думали о самой боли, мы бы неизбежно вступили в сферу ее языка. Мысль неспособна привести нас к пониманию фундаментальной структуры самой боли. Мы можем исследовать боль, только наблюдая ее в процессе медитации, не используя логическое мышление. Мысли создают барьер — как если бы «боль» и «испытывающий боль» были обособлены. Большинство людей хорошо знакомы с тем, как кружение мыслей не дает им спать по ночам, даже если они очень хотят уснуть. Человеческие существа страдают нездоровым пристрастием к процессу мышления, поэтому здесь, как и в случае любой пагубной привычки, также необходимо учитывать возможные последствия. Займемся же исследованием привычки к мышлению.
Нгакпа Чогьям и Кхандро Дечен – Громовое безмолвие
РАСКРЫТИЕ СОЗНАНИЯ ДЗОГЧЕНА
Его рык — это просто громовое безмолвие: самосущее провозглашение самосущего доверия. Естественно присущее нам доверие пусто, оно не нуждается в указаниях и ориентирах и обнаруживает себя уже на уровне субатомной структуры нашего опыта.
Дзогчен провозглашает самосущее доверие всех живых существ как они есть. Состояние просветления — первооснова нашей сути. Громовая тишина этой беспредельной полноты — пустая нить, на которую нанизываются сверкающие жемчужины каждого момента нашего бытия. Беспредельная полнота — это термин, который указывает как на саму практику, так и на внутреннее состояние практикующего. Учение дзогчена утверждает, что медитация есть состояние расслабления, способ, с помощью которого мы можем быть тем, что мы есть, без напряжения, принуждения или беспокойства. Поэтому нечего менять: нет ничего, от чего следует отказываться или что следовало бы каким-либо образом переделывать. Надо просто быть такими, какие мы есть, без всякого воздействия, навязанного извне, и без всякой борьбы, — вот и все, что требуется.
Дзогчен — беспредельная полнота. Кроме того, дзогчен — описание содержательной стороны учения. Это система катализаторов. Она описывает фундаментальную природу того, что мы есть, просто срывая покров с нашего привычного восприятия. Дзогчен побуждает напрямую приблизиться к нашей сущностной природе, ибо она близка, доступна, налична и проста.
Это вполне возможно, но именно эта возможность сама по себе и составляет главное препятствие. Ибо для таких людей, как мы, отнюдь не простых, но сложных и запутанных, сущностная природа слишком близка, слишком доступна, слишком налична и слишком проста. Сложность и запутанность состояния «непросветленности», в котором мы находимся, как будто противоречит чудесным заявлениям о нашей близости к состоянию реализации.
Итак, получается, что мы как будто и не можем подступиться к дзогчену напрямую, непосредственно. А если и можем, то лишь с такой «непосредственностью», которая столь бесконечно далека от подлинной, что ни о какой непосредственности и говорить не приходится. Здесь имеет место парадокс, а там, где есть парадокс, приходится пользоваться метафорами и символами. Получается так, что нам как будто необходимы объяснения, столь же сложные и изощренные, какими мы кажемся. Тем не менее можно изложить это учение всего в четырех словах: оставайтесь в естественном состоянии. С точки зрения дзогчена этого вполне достаточно. И тогда, если мы действительно восприняли эти четыре слова, мы обретаем способность оставить все как есть, позволяя всему быть в естественном состоянии.
Но что эти слова означают для нас с точки зрения нашего ежедневного опыта безмолвного сидения? В рамках двойственности эти слова вызывают немало вопросов, многие из которых не только остаются без ответа, но и порождают бесконечное множество других.
Нередко мы до такой степени порабощены безжалостной цензурой интеллекта, что и простота может показаться чем-то сложным. Сложность интеллекта может налагать столь суровые ограничения на наше восприятие, что поучение «оставайтесь в естественном состоянии» становится непостижимым. Думать об этом бессмысленно, это ничем не поможет, поэтому мы должны отбросить все попытки постичь новый опыт на основании нашего обычного понимания, и тогда мы остаемся наедине с громовой тишиной медитации.
Медитация позволяет уклониться от бюрократизма негибкого интеллектуального процесса и непосредственно увидеть самого себя. Но сначала интеллект следует немного покормить.
Интеллекту нужна настоящая пища, а чтобы «интеллектуальное чувство» насытилось, необходимы пережевывание, переваривание и выделение. Интеллектуальный аппетит следует отвратить от разработанных абстракций дешевой искусственной пищи. Интеллект должен сам убедиться в том, что способ его функционирования — это метод затемнения природы Ума. (Слово Ум с прописной буквы относится к качеству пустотности бытия, а не к содержанию Ума. Слово ум со строчной буквы относится к привычному нам уму в рамках наших обычных двойственных восприятий, суждений и чувств.) Тогда использование интеллекта перестает быть досужим развлечением или скрытым местом битвы враждующих понятий. Тогда интеллект становится ценным орудием, с помощью которого мы уже можем предпринимать интересные вылазки за пределы нашей эмпирической близорукости, обусловленной сугубо материалистическим подходом. Тогда мы сможем выработать прямой взгляд в природу Ума. Посредством изучения, посредством благотворного пытливого скептицизма мы дойдем до такого пункта, где прямой взгляд в природу Ума становится вполне выполнимой задачей.
Это и называется развитием воззрения. Воззрение — это совокупный опыт более чем трех тысяч лет практики медитации, в которой множество йогов и йогини.
Воззрение включает в себя как механическое функционирование в непросветленном состоянии, так и природу просветленного состояния — насколько она может быть выражена с помощью языка. Итак, воззрение означает, с одной стороны, осмысление нашего существования с его беспокойством, неудовлетворенностью, замешательством, разочарованностью, раздражением и болью. Но воззрение также включает проблески просветленного состояния — насколько их можно выразить посредством устной, символической и прямой передачи.
В дзогчене подход к воззрению отличается крайним прагматизмом. Здесь воззрение так же прагматично, как искусство разведения огня. Если мы знаем, как зажечь огонь, соединяя древесину и кислород при высокой температуре, то нам незачем вспоминать инструкцию — мы просто разводим огонь. Как только мы осуществили объединение нашего воззрения, оно исчезает и превращается в знание. Знание сродни дыханию — нет никакой надобности вспоминать о том, как дышать. Итак, воззрение — это способ занять и использовать интеллект, чтобы превзойти его и выйти за его пределы. Ввиду этой цели воззрение следует всегда подвергать проверке в лаборатории нашего опыта.
Это — творческое применение интеллекта, в отличие от нашего обычного восприятия самих себя. Поскольку интеллект— это природная способность, его можно «распутать». Эта книга исследует то, как мы себя ощущаем, когда вовлечены в сложные и запутанные проблемы и когда выпутываемся из них.
Вначале следует остановиться на трех ключевых аспектах пути в традиции дзогчена. Это воззрение. медитация и поведение. Воззрение побуждает наши умственные способности. В процессе медитации наша реализация открывается для воззрения. Медитация дает нам возможность самим добраться до истины. Поведение же — это чистое проявление нашей спонтанности в состоянии реализации.
Весьма занятно — одновременно и приятно, и огорчительно, — что на высшем уровне мы становимся своими собственными учителями. Это приятно, ибо порой все идет спонтанно — мы словно легко плывем вместе с обстоятельствами. Но это и тягостно, ибо наша ситуация стремится стать самодовлеющей, а мы порой этого не замечаем. Нам просто нужно открыть дорогу процессу
не-обучения, ибо тогда привычки интеллекта к обусловленным схемам интеллекта становятся очевидными, прозрачными. Сфера и диапазон логического мышления довольно невелики, и, хотя оно способно к замечательным подвигам, все же оно не может дать нам ответы на все вопросы. Приведем пример. Очевидно, что размышление — не самый действенный способ избавиться от душевных страданий и боли.
Обдумывая боль, мы неизбежно порождаем все больше и больше мыслей, так или иначе связанных с болью. Обдумывая эмоционально болезненные ситуации, мы также делаем себе хуже. Так мы никогда не приблизимся к подлинному пониманию того, что с нами происходит.
Кроме как в процессе некоторых психотерапевтических процедур, люди редко думают о самой боли. Ведь если бы мы думали о самой боли, мы бы неизбежно вступили в сферу ее языка. Мысль неспособна привести нас к пониманию фундаментальной структуры самой боли. Мы можем исследовать боль, только наблюдая ее в процессе медитации, не используя логическое мышление. Мысли создают барьер — как если бы «боль» и «испытывающий боль» были обособлены. Большинство людей хорошо знакомы с тем, как кружение мыслей не дает им спать по ночам, даже если они очень хотят уснуть. Человеческие существа страдают нездоровым пристрастием к процессу мышления, поэтому здесь, как и в случае любой пагубной привычки, также необходимо учитывать возможные последствия. Займемся же исследованием привычки к мышлению.
Нгакпа Чогьям и Кхандро Дечен – Громовое безмолвие
РАСКРЫТИЕ СОЗНАНИЯ ДЗОГЧЕНА
Препарат Уретрамол на основе можжевельника и дубовой коры представляет собой уникальное средство, которое:
Веб-сайт:
https://goo.gl/tyZcso -- супер акция 1 рубль
#Penilux легко впитываются в поры кожи и воздействуют на пещеристое тело мужского полового органа, что приводит к быстрым и ощутимым результатам.
акция на сайте — http://electricbike.ucoz.lv/index/0-9 - 50%
Энергия - это зеркало, а не отражение. Уникальное наставление
что означает у будлистов два оленя и круг между нтми videoforum
цзы вэй доу купенделек videoforum
Совет о присутствии и осознанности
Практика шаматхи: Медитация с объектом
цигун комплекс упражнений для укрепления и развития духа и тела videoforum
Дерево
что испытывают люди от крепкого кофе videoforum
ханс хертель videoforum
Comments
Post a Comment