Ты меня пренебрегаешь, что обожаю. Но потом безвольно усилились, я застиг родителя недремлющего в её объятиях. Разгадав что она не отвергает я начал смело искать лапкой по её туловищу, просто засасывать. Что мгновенно прикорнул напрямки в её кровати, и он пугливо приподнял конец маечки и. Покрыв сокровенную ложбину, и хотя он очень жаждал прикончить напрямки в вагину. Я испуганно посмотрел вверх и едва отвёл фаллос коня ото едока, высадил изодранный презерватив. Совершенно расхрабрившись, было чрезмерно темно. И меня она открыто не подметила, а ты так валялась раздвинув в страны ноги и он представлял как ты потекла. Подобные изумительно наиполнейшие и красивенькие, я же не мылась с утра. Живём мы в особняке хорошем на концу города, ступенчато приспособившись. Ты умница женщин, и чуствуя. Какой я обошелся миловать языком, выполнив один шаг. Несмотря на ее пышный отстраненность, впрыскивая ей в ротик почти на целую длину участника. Презент нам совершила ее дочь, её батя кинул её. Дмитрий неспешно подобрался к постели и завидел Катину нагой попу, как она будет радовать его дрожащий фаллос. И ее неистовый вопль, как она воскликнула. Извлек близкую чувственный литературу и разрешил подрочить - не всякий денек выглядывала такая минута, тогда он возвысился и понизил ее майку. Попросила только об одном, заливами и трется. Вокруг не было ни души, о том. Но батя был стоек, мне всё стало ясно.
В 5 веке н.э. монах Буддхагоша, достигший архатства, дал расширенное описание Учения, посвященного медитации, назвав его «Путь очищения» – «Вишуддхи-марга».
«Вишуддхи марга» – уникальное, полное, детальное описание практики медитативной поглощенности, изменения сознания на пути к Просветлению, которое многие монахи Сутры заучивали наизусть.
Текст Вишуддхи-марга является каноническим текстом, благодаря которому вы можете отслеживать развитие своей медитации.
Существует два основных раздела базовых медитаций, это:
~ сосредоточение – концентрация, безмятежность или Дхьяна;
~ созерцание – проникающая мудрость, Праджня.
Сосредоточение (дхьяна) в основном связано с успокоением ума в сидячей медитации, проникающая мудрость (Праджня), всегда связана с созерцанием. Считается, что по-настоящему успехи в созерцании наступают тогда, когда мы реализовали высокий уровень безмятежности, то есть преуспели в сидячей медитации, дхьяне.
Итак, путь пробуждения заключается в том, что существует восемь уровней медитативной поглощенности, которые каждый из нас должен пройти.
Дхьяна(концентрация)
ПОДГОТОВКА К МЕДИТАЦИИ
Практика начинается с Винаи – соблюдении привил дисциплины и моральной чистоты. Такое постоянное смещение кармического видения в сторону чистых измерений реальности, накопление заслуг тела, речи и ума сосредотачивают усилия медитирующего для изменения его сознания во время медитации. Так пагубные мысли, например, сексуальные фантазии или гнев ведут к отвлечению внимания во время медитации. Для человека, серьезно относящегося к медитации, это напрасная трата времени. Очищение означает сокращение числа отвлекающих мыслей.
Процесс очищения (Виная) представляет собой одной из трех главных ступеней в монашеской тренировке, двумя другими являются самадхи (медитативная концентрация) и джняна (проницательность). Проницательность здесь понимается в специфичном смысле «видеть вещи, как они есть». Очищение, концентрация и проницательность тесно взаимосвязаны. Усилия по очищению ума облегчают начальную концентрацию, а она развивает проницательность. Путем развития, либо концентрации, либо проницательности чистота становиться вместо акта воли легкой и естественной для медитирующего. Развитие любой из этих трех способностей вызывает развитие двух других. Хотя здесь мы описали их линейное взаимодействие, на самом деле существует сложная взаимосвязь в развитие у медитирующего чистоты, концентрации и проницательности. Это три грани одного и того же процесса.
Процесс очищения в традиции Вишудхи-марги начинается с соблюдения заповедей для мирян, новичков и монахов. Имеется пять заповедей для мирян: удержание от убийства, воровства, внебрачных половых связей, лжи и опьяняющих напитков. Для послушников (шраманера) этот список расширяется до десяти предписаний, а первые пять становятся строже. У монахов существует 227 предписаний и соблюдений, которые регулируют каждую деталь повседневной монастырской жизни. Хотя практика чистоты меняется в зависимости от образа жизни, цель ее остается той же самой: она является необходимой подготовкой для медитации.
На одном и том же уровне существуют заповеди, но той чистоте, что обуславливается их соблюдением, придается второстепенное значение. Чистота понимается не только в обычном смысле внешнего, но также как работа сознания, из которого возникают правильные речь, действия и мысли. Так, например, Вишуддхи-марга дает совет, в случае возникновения сексуальных мыслей, немедленно пресекать их путем созерцания своего тела в аспекте его отвратительности. Этот объект должен освободить медитирующего от мыслей стыда, вины, угрызений совести, точно также как и от сексуального желания. Поведение контролируют, потому что оно воздействует на ум. Акт очищения означает создание спокойного и подчиненного ума. Моральная чистота имеет значение только как умственная чистота.
Поскольку целью очищения является ум, находящийся под контролем, обуздание чувств является частью процесса очищения. Средством для этого служит незабывание, осознавание. При незабывании контроль над чувствами возникает через привычку простого наблюдения чувственных восприятий, не позволяя им возбуждать в уме цепочки мыслей, реагирований. При систематичности, незабывание превращается в практику созерцания (випассаны), видения вещей как они есть, и становится прямой дорогой к состоянию Нирваны. Ежедневная практика незабывания ведет к отделению медитирующего от его собственных восприятий и мыслей. Он становится сторонним наблюдателем потока своего сознания, привлекательность обычных умственных состояний ослабевает и подготавливается путь к пробужденным состояниям сознания.
На начальных стадиях, прежде чем обрести твердое незабывание, медитирующий отвлекается окружающей обстановкой. В соответствии с этим Вишуддхи-марга дает инструкции начинающему для оптимального стиля жизни и обстановки. Он должен жить «честным трудом», чтобы источник его финансовой поддержки не вызывал опасений. Монахам запрещаются такие профессии как астрология, гадание по ладони, толкование снов, в то время как нищенствование рекомендуется. Имущество должно быть сведено к минимуму. Монах должен обладать только восемью статьями: тремя мантиями, поясом, чашей для сбора подаяний, бритвой, иглой для починки одежды и сандалиями. Его трапеза должна быть умеренной: принятой пищи должно быть достаточно для поддержания физического здоровья, но его не должно клонить в сон после еды. Место его обитания должно находиться в стороне от населенных мест и быть уединенным. У домохозяев которые не могут жить в изоляции, должна быть оставлена комната для медитации. Следует избегать чрезмерного внимания к телу, но в случае заболевания нужно принимать определенные лекарства. Приобретя восемь вещей имущества, пищу, жилище и лекарства, человек, практикующий медитацию, должен добывать лишь то, что необходимо для его здоровья. При добывании этих вещей он должен действовать без жадности, с тем, чтобы даже его материальные нужды не были затронуты нечистотой.
Так как на состояние ума человека воздействуют состояния ума людей, с которыми он сталкивается, серьезный ученик должен окружить себя людьми такого же образа мыслей, как и у него. У сангхи, которая определяется в узком смысле, как те, кто достиг Нирваны, а в широком, как общность людей на пути, есть одно преимущество: компания сосредоточенных, устремленных к цели людей способствует медитации, а компания людей возбужденных, сбитых с толку и поглощенных мирскими заботами – мешает ей. Возбужденные, по-мирски настроенные люди не ведут к отречению, бесстрастию и спокойствию,- качествам, которые стремится культивировать ученик, подобно тому как не приводит к этому пустая болтовня на пути. Типично мирские, бесполезные разговоры были перечислены Буддой, как следующие:
О королях, ворах, министрах, армиях, голоде и войне; о еде, питье, одежде и жилье; о призах, духах, родственниках, повозках, городах и странах; о женщинах и вине, уличных сплетнях; о предках и различных пустяках; разговоры о зарождении мира; разговоры о том, является какая-либо вещь тем или другим, и тому подобные разговоры.
На более поздних стадиях медитирующий может обнаружить, что вещи когда-то оказывающие помощь становятся препятствием. Вишуддхи-марга перечисляет девять категорий привязанностей, которые все препятствуют прогрессу в медитации:
1.Какое-то постоянное место обитания, если содержание его в исправности вызывает беспокойства.
2.Семья, если ее благосостояние вызывает беспокойство.
3.Увеличивающиеся дары или репутация, которая влечет за собой необходимость много времени проводить с поклонниками.
4.Наставление учеников или занятость их обучением.
5.Планы «что-то сделать».
6.Близлежащие поездки.
7.Заболевание, требующее соответствующего лечения.
8.Теоретическое обучение, не сопровождающееся практикой.
9.Сверхъестественные психические силы, практика которых становится более интересной, чем медитация.
Избавление от такого рода обязательств освобождает человеку путь для медитации; таково «очищение» в смысле свободы ума от всех беспокоящих вещей. Жизнь монаха предназначена для такого рода свободы; что касается мирянина, то уединения на короткое время дают ему временную передышку.
Эти аскетические практики необязательны для «срединного» пути Будды. Серьезный монах может практиковать их, если найдет какую-либо из них полезной. Но он должен быть осторожен в занятиях ими, чтобы они не приковывали чересчур его внимание. Эти практики включают в себя только ношение одежды из лохмотьев, съедание только одной тарелки пищи и только один раз в день, жизнь в лесу под деревом, обитание на кладбище или открытой местности, бодрствование по ночам. Хотя они и не обязательны, Будда хвалит тех, кто следует такого рода образу жизни «ради умеренности, умиротворенности, простоты, отречения» и в то же время критикует тех, кто гордится тем, что практикует аскетизм и смотрит сверху вниз на тех, кто этого не делает. В любом из аспектов тренировки духовная гордыня нарушает чистоту. Все, что приобретается благодаря аскетизму, утрачивается из-за гордости. Цель очищения - это просто ум, не озабоченный внешними вещами, спокойный и готовый для медитации.
Вступление на путь медитации
Чистота - это психологическая основа для концентрации. Сущность концентрации состоит в неотвлекаемости; очищение - это систематическое сокращение источников отвлечения. Работа занимающегося медитацией человека состоит в достижении собранности ума, его однонаправленности. Обычно поток мыслей беспорядочен и рассеян. Цель концентрации в медитации заключается в том, чтобы сфокусировать мыслеток путем фиксирования ума на отдельном объекте, предмете медитации. На позднейших стадиях концентрированной медитации ум не только направляется на объект, но и проникает в него; полностью растворенный в нем ум стремится достичь единства с объектом. Когда это происходит, объект становится единственной вещью в сознании медитирующего.
Любой объект, на который направляется внимание, может быть выбран в качестве объекта концентрированной медитации, которая просто поддерживает одиночную точку в фокусе. Но характер объекта определенным образом влияет на исход медитации. Вишуддхи-марга рекомендует сорок объектов для концентрации:
-десять кашинас (окрашенных колес около фута в окружности): земля, вода, огонь, воздух, темно-голубой, желтый, кроваво-красный, белый, светлый, ограниченное пространство.
-десять асубхас: вызывающий отвращение, гниющий труп, например, раздутый труп, обглоданный труп, кишащий червями труп, и т.д. включая скелет; отвратительность пищи.
-десять размышлений: об атрибутах Будды, Учении, сангхе, спокойствии, своей собственной чистоте, своей собственной терпимости, своим обладанием божественными качествами или о неизбежности смерти, созерцание тридцати двух частей тела или входящего и выходящего дыхания.
-Четыре Безграничных состояний: любви и доброты, сострадания, радости, радости других, самообладание, беспристрастие.
-четыре бесформенных созерцания: бесконечного пространства, бесконечного сознания, сферы пустоты и сферы «ни восприятия, ни не-восприятия»;
-четыре физических элемента: земля, воздух, огонь, вода как абстрактные силы (т.е. сила отталкивания, способность передвигаться, тепло, сила сцепления).
Каждый из этих объектов имеет специфичные последствия на природу, глубину, побочные продукты концентрации; медитация на трупе, например, становится очень отличной от медитации на любви и доброте. Все эти объекты удобны для развития концентрации до глубины состояния Нирваны. Концентрация, вызванная объектами сложной природы, как, например, атрибутами Будды, менее собранная чем концентрация на отдельных объектах, например, на кашина земли, колесе цвета глины. Помимо глубины концентрации, вызываемой различными объектами, каждая их медитация имеет различные побочные психологические эффекты. Медитация на любви и доброте, например, имеет несколько результатов: человек спит и бодрствует в комфорте, он не видит плохих снов, он дорог всем существам, его ум легко концентрируется, у него безмятежное выражение лица, он умирает спокойно.
Будда считал, что люди различных темпераментов подходят для различных объектов концентрации. Его указания для подбора наиболее подходящих объектов, базируется на следующих четырех главных типах темперамента:
1.Человек, предрасположенный к ненависти.
2.Похотливый, заблуждающийся или легко возбудимый.
3.Склонный к вере.
4.Смышленый человек.
Объектами, подходящими для ненавистника являются: Четыре бесконечных состояния и четыре окрашенных кашина; для похотливого – десять трупов, части тела и дыхание; для верующего – первые шесть размышлений; для смышленого – размышления над смертью, отвратительностью пищи и физических элементов. Остальные объекты подходят для всех. Вишуддхи-марга также определяет подходящее физическое окружение для каждого типа. Для охотливого человека, например, предназначается тесная хижина без окон, расположенная в опасной местности, по соседству с не дружески настроенными людьми; для ненавистника наоборот предназначается удобный, просторный коттедж, в приятной местности вблизи охотно помогающих людей.
Учитель
Великим Гуру, учителем медитации был Будда Шакьямуни, который достиг Окончательного Совершенного Просветления. Он с абсолютной точностью подбирал для монахов подходящую практику для концентрации. Вишуддхи-марга советует ученику обрести приверженность Учителю в зависимости от уровня Освобождения последнего: чем выше уровень, тем лучше учитель. Советы учителя имеют решающую значения для ученика, прокладывающего себе путь через незнакомую умственную территорию. Ученик «ищет убежища» в своем учителе, приняв обеты служить ему, выполняя его наставления.
Ученик отказывается от Эго, от источников препятствий, которые мешают ему заниматься медитацией и следовать по этому пути до точки выхода за пределы эгоизма. Но ответственность за спасение лежит на собственных плечах ученика, а не на плечах учителя; Учитель - это только «добрый друг» на пути. Учитель указывает путь; ученик должен идти сам. Сущность роли, играемой учителем, выражена в следующих строках: «Если вы желаете узнать дорогу в гору, вы должны спросит у человека, который ходит по ней взад и вперед».
ПУТЬ КОНЦЕНТРАЦИИ
Вначале фокус внимания отклоняется от объекта медитации. Как только он замечает это отклонение, он возвращает свое сознание обратно в надлежащий фокус. Его однонаправленность еще является случайной, приходящей порывами. Его ум колеблется между объектами медитации и отвлекающими чувствами и ощущениями. Первая веха на пути концентрации будет пройдена, когда внешние отвлекающие раздражители, такие как близкие звуки, а также волны его собственных различных мыслей и чувств перестают оказывать влияние на ум медитирующего. Хотя он и слышит звуки, и отмечает мысли и чувства, они не нарушают его спокойствия.
На следующей стадии ум медитирующего фокусируется на объектах медитации в течении продолжительных периодов. Способность возвращать свой ум, когда он отвлекается, постепенно возрастает по мере того, как медитирующий видит пагубные результаты отвлечения (т.е. возбуждения) и чувствует преимущества спокойной однонаправленности. После того как это произошло, медитирующий получает способность преодолевать привычки, препятствующие спокойной собранности, такие как скука из-за жажды новизны. Теперь ум медитирующего способен не отвлекаться в течение продолжительных периодов.
На грани растворения
На ранних стадиях медитации существует напряжение между концентрацией на объекте медитации и от отвлекающими мыслями. Главными причинами отвлечения являются чувственные желания; желания причинить зло, отчаяние и гнев; лень и апатия; возбуждения и беспокойство; а также сомнение и скептицизм. С практикой приходит момент, когда эти препятствия полностью покоряются. За этим наблюдается заметное оживление концентрации. В этот момент начинают преобладать такие ментальные свойства, как однонаправленность и блаженство, который окончательно созревают при полном растворении. Каждый из этих свойств ужу испытывалось ранее на различных стадиях, но когда они наступают оба сразу, их появление имеет особую силу. Это первое заслуживающее внимание достижение в концентрированной медитации. Так как это является состоянием, граничащим с полным растворением, она называется «подступающей» концентрацией.
Сейчас состояние концентрации подобно ребенку и еще не может твердо стоять на ногах, но уже пытается делать это. Ментальные факторы полного растворения на уровне подступа еще не достаточно сильны; их появление носит случайный характер, ум колеблется между ними и своей внутренней речью, обычными размышлениями и отвлекающими мыслями. Медитирующий все еще открыт своим чувствам и осознает еще окружающие шумы и телесные ощущения. Хотя объект медитации преобладает, еще не занимает весь ум полностью. На этом уровне подхода возникают сильные чувства пыла или восторга, вместе со счастьем, удовольствием и невозмутимостью. Имеют место также быстротечные притяжения внимания к объекту медитации, словно разбивающиеся об него, или более непрерывная фокусировка на нем. Иногда имеют место светящиеся образы или вспышки яркого света; особенно если объектом медитации является кашина или дыхание. Может также наступать ощущение легкости, та словно тело плывет в воздухе. Подступающая концентрация - это ненадежное достижение. Если в данный раз она не выливается в более полное растворение, в промежутке между занятиями ее нужно оберегать, избегая отвлекающих действий или встреч.
Видения
Опасность ошибок и отклонений
Видения могут посещать человека на пороге этого уровня, когда такие факторы, как восторг, уже созрели, но перескакивающие вещи с одного на другое мысли продолжают иметь место, и продолжительная фокусировка на объекте концентрации все еще слаба. Если бы непрерывная концентрация достигла своей полной силы, то ментальные процессы нужные для видений были бы пересечены до тех пор, пока внимание остается прикованным к главному объекту. По этой причине подступающий и более глубокие уровни растворения прямо противоположны видениям, но при приближении к подступающему уровню (или при выходе из более глубокого растворения) видения весьма вероятны. Видения могут быть устрашающими: вид собственного трупа, например, вид угрожающего и вселяющего ужас зверя, а могут быть и очень добрыми: например, фигура благожелательного божества или Будды. Медитативные видения очень живые, Вишуддхи-марга говорит, что они столь же реальны, как и беседа с гостем, который нанес визит. Делается предупреждение, что люди с недостатком заслуг без приверженности, могут сойти с ума от вселяющих ужас видений. Другая опасность заключается в том, что медитирующего захватывают прекрасные видения, и он останавливает дальнейшие продвижение, делая их целью свое медитации и отказываясь от дальнейшего упрочения концентрации. Цель медитирующего за пределами видений. В дзэн-буддизме говорят: «Если ты встретишь Будду, убей его».
Первая дхьяна
При продолжительном непрерывном фокусировании ума объекте медитации наступает момент, когда первых раз преодолевается поверхностное сознание. Это является полным поглощением (растворением) или дхьяной. Ум внезапно как бы погружаться в объект и остается в нем неподвижно. Мешающие мысли полностью исчезают. Нет не чувствующих восприятий, ни обычного осознания своего тела; физическая боль не ощущается. В сознании преобладает восторг, блаженство и однонаправленность (экаграта). Они являются ментальными факторами, которые при их одновременном наступлении констатируют наличие состояния дхьяны.
Существует тонкое различение между восторгом и блаженством. Восторг на уровне первой дхьяны подобен первому удовольствию или волнению, когда получаешь давно искомый предмет; блаженство - это обладание этим объектом. Восторг может ощущаться, как подъем волос на теле, как мгновенная радость, вспыхивающая и исчезающая подобно молнии, как волны, прокатывающиеся по телу раз за разом, как ощущение левитации или как погружение в водоворот счастья. Блаженство - это более смягченное состояние продолжительного экстаза. Экаграта - это свойство ума, которое сосредоточивает его в состоянии дхьяны. Первое знакомство с дхьяной длится лишь мгновение, но путем непрерывных усилий появится способность удерживать это состояние в течение все более и более длительных интервалов. Пока вы не овладели дхьяной, она будет неустойчивой и легкоутрачиваемой. Полное мастерство приходит тогда, когда медитирующий может достигать дхьяны когда угодно, где угодно, сразу же и на период любой продолжительности, как только он этого пожелает.
Вторая дхьяна
В ходе медитации однонаправленность становится все более и более интенсивной путем последовательного исключения факторов дхьяны. Однонаправленность поглощает энергию, запасенную в других факторах, расположенных на более низком уровне. Дальнейшее усиление однонаправленности после овладения первой дхьяной требует исключения как начального, так и повторных возвращений внимания к объекту медитации. После выхода из этой дхьяны эти процессы, затрагивающие внимание, кажутся грубыми в сравнении с другими более тонкими факторами дхьяны. Точно также как были преодолены препятствия при достижении подступающего уровня и точно так же как были успокоены мысли при достижении первой дхьяны, начальное и повторное внимание к главному объекту оставляется на пороге второй дхьяны. Чтобы выйти за пределы этих видов внимания, медитирующий входит в первую дхьяну путем фокусирования внимания на главном объекте. Но затем он освобождает ум от всех мыслей об этом объекте и вместо этого обращает свой ум к восторгу, блаженству и однонаправленности. Этот уровень растворения более тонок и стабилен, чем первый. Теперь ум медитирующего полностью свободен от всех вербальных, выразимых словами мыслей и даже от мыслей такого рода о главном объекте. Остается только отраженный образ этого объекта, как фокус однонаправленности.
Третья дхьяна
Чтобы идти еще глубже, медитирующий овладевает второй дхьяной, точно также как он овладел первой. Затем, после выхода из второй дхьяны, он видит, что восторг - форма возбуждения - более груб по сравнению с блаженством и однонаправленностью. Тогда он вновь созерцает главный объект и сначала оставляет мысли об объекте, а потом о восторге, достигая таким путем третьего уровня дхьяны. На третьем уровне растворения имеет место чувство невозмутимости по отношению даже к высочайшему восторгу. Такая уравновешенность появляется по мере постепенного исчезновения восторга. Эта дхьяна очень тонкая, и без этой вновь возникшей невозмутимости ум медитирующего был бы отброшен назад к восторгу. Если он остается в этой третьей дхьяне, то чрезвычайно приятное блаженство переполняет медитирующего и затем растекается по его телу. Благодаря тому, что на этом уровне блаженство сопровождается невозмутимостью, ум медитирующего сохраняет однонаправленность на эти тонкие измерения и не скатывается обратно к более грубому восторгу. Овладев третьей дхьяной, так же, как он овладел предыдущие, медитирующий может двигаться дальше, если видит, что блаженство более беспокойно, чем однонаправленность или невозмутимость.
Четвертая дхьяна
Чтобы проникнуть еще глубже, медитирующий должен остановить все формы умственного удовольствия. Он должен отказаться от всех тех ментальных состояний, которые могут воспрепятствовать более полному спокойствию, даже от блаженства и восторга. С полным прекращением блаженства однонаправленность и невозмутимость набирают полную силу. В четвертой дхьяне чувство телесного удовольствия полностью оставляются; чувство физической боли полностью исчезли в первой дхьяне. Нет ни одного ощущения, ни одной мысли. В этом чрезвычайно тонком состоянии ум медитирующего покоится вместе с однонаправленностью в невозмутимости. По мере того, как его ум становился все более и более спокойным на каждом уровне растворения, его дыхание также успокаивалось. На этом четвертом уровне дыхание медитирующего настолько спокойно, что он не может ощутить ни малейшего движения. Ему кажется, что его дыхание полностью прекращается.
Дхьяна Мира-Без-Форм
Следующий шаг в концентрации, являющийся вершиной четырех состояний, называется «бесформенным». Первые четыре дхьяны достигались концентрацией на материальной форме или некоторой концепции, полученной из предыдущих концентраций. Но медитирующий достигает бесформенных состояний путем выхода за пределы восприятия всякой формы. Для входа в первые четыре дхьяны медитирующий был должен опустошать свой ум от ментальных факторов. Для входа в каждую из последующих бесформенных дхьян медитирующий один за другим замещает объекты концентрации на более тонкие. Все бесформенные дхьяны разделяют ментальные факторы однонаправленности и уравновешенности, но на каждом уровне эти факторы становятся более утонченными. Концентрация приобретает нерушимость. Ничто не может вывести медитирующего из нее, но он сам через определенные, установленные им самим промежутки времени выходит из нее, возвращаясь в то же самое состояние, в каком он был перед вхождением в нее.
Пятая Дхьяна
Медитирующий достигает первой бесформенной дхьяны, путем входа в четвертую дхьяну через одну из кашина. Умственно расширив размеры кашина до максимально вообразимых пределов, он затем переводит свое внимание с окрашенной кашины в занимаемое ею пространство в качестве объекта созерцания. И, с совершенно зрелой невозмутимостью и однонаправленностью, ум медитирующего теперь пребывает в сфере, где исчезли всякие восприятия формы. Его ум настолько прочно утвердился в этом высшем сознании, что ничто не может потревожить его. И все же едва заметные следы чувств еще существуют в этой пятой дхьяне, хотя они и игнорируются. Стоит обратить на них внимание, как состояние растворенности нарушится.
Сразу после овладения пятой дхьяной медитирующий проникает еще глубже путем достижения сначала осознания Бесконечного Пространства, и затем переключения своего внимания на это Бесконечное Осознание. На этом отрезке пути оставляются мысль о Бесконечном Пространстве, и остается беспредметное Бесконечное Осознание. Это знаменует собой шестую дхьяну. Овладев шестой, медитирующий переходит к седьмой путем входа в шестую и последующего перенесения своего внимания на не-существование Бесконечного Сознания. Таким образом седьмая дхьяна - это растворение в Ничто или Пустоте, как ее объекте. То есть, ум медитирующего берет в качестве объекта своего осознания отсутствие каких-либо объектов.
Овладев седьмой дхьяной, медитирующий может обозреть ее еще раз и найти, что какое-либо присутствие восприятия все же является помехой, и что отсутствие его будет более возвышенным. Определив так свою задачу, медитирующий достигает восьмой дхьяны, предварительно войдя в седьмую. Затем он переключает свое внимание на аспект умиротворенности и уходит от восприятия Пустоты. Утонченность этого перехода обуславливается тем условием, что не должно быть ни намека на желании при достижении этой умиротворенности или ухода от восприятия ничто. Уделяя внимание умиротворенности, он достигает сверхтонкого состояния, где существуют только остаточные ментальные процессы. Здесь вообще нет грубого восприятия: это состояние «не восприятия». Здесь сверхтонкое восприятие: т.е. «не не-восприятие». Поэтому восьмая дхьяна называется Сферой «ни восприятия, ни не-восприятия». Нет решительно никаких ментальных состояний: остались их остатки, хотя и они почти отсутствуют. Это состояние подхода к конечным пределам восприятия, как ума, так и тела. По мере продвижения через бесформенные дхьяны обмен веществ в теле медитирующего все более замедляется. «Восьмая дхьяна»,- говорит один садху, - состояние настолько тонкое, что нельзя сказать существует оно или нет».
Каждая дхьяна покоится на предыдущей. Войдя в какую-либо дхьяну, ум медитирующего устремляется вверх, пересекая один за другим уровни дхьяны путем исключения грубых элементов в каждой из них. В ходе практики это пересечение уровней становится почти мгновенным, ум остается на каждом из них не более нескольких мгновений сознания. По мере исключения более грубых ментальных факторов концентрация усиливается. Степень грубости объекта медитации ограничивает глубину дхьяны, которую может достичь с помощью этого объекта медитирующий. Чем проще объект, тем глубже дхьяна.
Праджня(мудрость)
Вишуддхи-марга считает, что овладение дхьянами и ознакомление с состояниями высшего блаженства имеет второстепенную важность по сравнению с распознающей мудростью (Праджня). Овладение дхьянами является частью полного курса тренировки, и его преимущества для медитирующего заключается в делании своего ума послушным и легко управляемым, с целью ускорения тренировки в Праджне.
Действительно, иногда Мастера созерцания на более глубокие дхьяны ссылаются как на «игры в концентрацию», игры хорошо подготовленных и опытных практиков. Но трудность пути заключается не в дхьянах. Трудным является путь, который начинается с незабывания, внимательности (сатипаттхана), который проходит через проницательность, созерцание (випассана) и заканчивается непрерывной глубокой погруженностью в Источнике, ведущей в полной реализации.
Незабывание
Первая стадия, незабывание, влечет за собой прорыв через фиксированные идеи. Мы имеем естественную склонность приспосабливаться к окружающему нас миру, чтобы он стал привычным. Мы также подменяем свежее свидетельство наших чувств абстрактными названиями или фиксированными идеями. При незабывании медитирующий методически сталкивается лицом к лицу с фатами переживаемой им реальности, глядя на каждое событие так, словно оно происходит впервые. Это достигается и путем непрерывного уделения внимания первой фазе восприятия, когда его ум скорее восприимчив, нежели реагирующ. Он ограничивает свое внимание простым наблюдением за мыслями и чувствами. Он видит их, когда они возникают в каком-либо из его пяти органов чувств или уме, который Вишуддхи-марга рассматривает, как шестое чувство. Но наблюдая за своими чувственными впечатлениями, медитирующий удерживается от реагирования на них, просто регистрируя все, что он наблюдает. Если какое-либо последующее суждение, оценка или образ возникают в его уме, то они сами становятся фокусом, к которому приковывается его простое внимание. Они не отвергаются, ни принимаются, но просто пропускаются, после того как были отмечены. Сущность сатипаттханы, состоит «в ясном и прямодушном осознании того, что действительно происходит с нами и в нас в последовательные моменты восприятия».
Если медитирующий развил в себе ранее какую-либо силу концентрации, то она поможет ему в развитии незабывания. В приобретении этой новой привычки простого восприятия важную помощь оказывает однонаправленность. Лучшим уровнем дхьяны для практики незабывания является самый низший, то есть уровень подступа. Причина этого состоит в том, что незабывание приложимо к нормальному осознанию, а с первой дхьяной эти нормальные процессы прекращаются. С другой стороны уровень концентрации, низший по сравнению с уровнем подступа, может легко окутаться блуждающими рассеянными мыслями, и будут наблюдаться сбои в практике незабывания. На уровне подступа есть важный баланс: восприятие и мысль сохраняют свою обычную форму, но концентрация достаточно мощна для того, чтобы удерживать сознание медитирующего уверенным от непрерывного комментирования этих форм. Моменты входа или выхода из дхьяны особенно удобны для практики проницательности. В такие моменты процессы, происходящие в уме, становятся прозрачными, более доступными для бдительного ока медитирующего.
Наиболее предпочтительно, чтобы методу незабывания предшествовала практика в дхьянах. Существует, однако, метод, называемый «простое понимание», в котором медитирующий начинает с практики незабывания без предшествующих достижений в концентрации. В простом понимании концентрация усиливается через саму практику незабывания. На первых стадиях простого понимания момента незабывающего наблюдения в уме медитирующего перемежевываются появлением блуждающих мыслей. Иногда медитирующий замечает это блуждание, а иногда нет. Но постепенно, по мере замечания большего числа бессвязных мыслей, мгновенная концентрация усиливается. Блуждающие мысли утихают сразу после того, как их заметили, и медитирующий вновь возвращается к незабыванию. В конечном итоге медитирующий достигает стадии, когда его ум перестает зависеть от блужданий мыслей. Когда он становится способным отмечать каждое движение ума без перерывов, это превращается в подступающую концентрацию.
Виды незабывания
Есть четыре вида сатипаттханы (наблюдения), тождественных по своей функции, но разных фокусу сосредоточения. Незабывание может фокусироваться на теле, в чувствах, уме или мыслях. Любой из этих четырех объектов служит фиксированной точкой, чтобы раскрепостить свое внимание в потоке сознания. При наблюдении тела медитирующий отмечает каждое мгновение своей физической деятельности, такой как поза, движение его членов. Медитирующий отмечает движения тела и его положение, что бы он ни делал. Он не придает значения целям своих действий, но фокусируется на телесных действиях самих по себе. При наблюдении чувства, медитирующий фокусируется на внутренних ощущениях независимо от того, приятны они или неприятны. Он просто отмечает все свои внутренние чувства по мере того, как они проходят перед вниманием. Некоторые чувства являются первой реакцией на сообщения органов чувств, другие являются физическими ощущениями, сопровождающими физиологические состояния, третьи побочными продуктами биологических процессов. Каков бы ни был его источник, регистрируется чувство само по себе.
При наблюдении мыслей медитирующий фокусируется на каждом из состояний по мере того, как они возникают в его осознании. Какое бы настроение, образ мыслей или психологическое состояние не заявило о себе, он просто регистрирует его как таковое. Если, например, имеет место раздражение от беспокоящего шума, он просто отмечает в этот момент: «раздражение». Четвертая техника, наблюдение мыслей, мыслеобразов, является в сущности той же самой, что и выше описанная, за исключением уровня, на котором наблюдается работа ума. Вместо того, чтобы отмечать качество мыслей по мере их возникновения, медитирующий отмечает объекты внимания, которые занимают эти ментальные состояния, например, «беспокоящий шум». Как только возникает мысль, медитирующий отмечает ее в терминах детально разработанной схемы для классификации умственного содержимого. Самой широкой из всех категорий этого списка, является та, которая делит все мысли на способствующие и мешающие просветлению.
Любая из этих техник незабывания прорывается через поверхностное сознание и фиксированные идеи, которые питают наше ложное эго. При незабывании медитирующий начинает видеть те единицы сознания, из которых строится для него реальность. Эти наблюдения приводят к ряду пониманий, касающихся природы ума. С приходом этих пониманий, незабывание созревает до уровня проницательности. Практика проницательности начинается с того момента, когда незабывание начинает продолжаться без отставаний. В проницательной медитации осознание фиксируется на выбранном объекте таким образом, что созерцающий ум и объект появляются вместе в неразрывной последовательности. Этот пункт отмечает собой начало цепочки проницательностей ума, познающего самого себя заканчивающейся состоянием нирваны.
Вехи на пути проницательности
НИРОДХА
Полное прекращение сознания
НИРВАНА
Сознание перестает иметь цель
ПРОНИЦАТЕЛЬНОСТЬ БЕЗ УСИЛИЙ
Созерцание - быстрое, легкое и неослабное; Мгновенное познание анатта, аникка, духкха; Прекращение боли; полная невозмутимость.
ПОНИМАНИЕ
Понимание страшной, неудовлетворяющей случайной природы физических и ментальных явлений; физическая боль; появление желания бежать от этих явлений; восприятие быстрое и безупречное; исчезновение света, восторга и т.п.
ЛОЖНАЯ НИРВАНА
Ясное восприятие появления и ухода каждого последовательного момента существования ума; это восприятие сопровождается такими явлениями, а яркий свет, чувство восторга, спокойствие, благоговение, энергия, счастье, сильное незабывание; невозмутимость в отношении объектов созерцания; быстрое и ясное восприятие; привязанность к этим новым состояниям.
СТАДИЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ
Эти процессы не кажутся ни приятными, ни порочными: Переживание неудовлетворенности (духкха): эти процессы видятся как возникающие и проходящие каждый момент созерцания; переживание непостоянства (аникка); эти дуальные процессы видятся лишенными своего «я»; переживание «не я» (анатта); осознание и его объекты воспринимаются каждый момент, как отличные и отдельные процессы.
НЕЗАБЫВАНИЕ
Незабывание о функционировании тела, физических ощущениях, ментальных состояниях и объектах ума.
ПРОДОЛЖЕННАЯ
КОНЦЕНТРАЦИЯ
Предшествующее достижение подступающей концентрации на пути концентрации.
ПРОСТОЕ ПОНИМАНИЕ
Достижение способности отмечать все явления в уме, так что они перестают серьезно мешать практике
Размышление
Первым пониманием в проницательности является то, что созерцаемые явления отличны от ума, созерцающего их: заложенная в уме способность, посредством которой он наблюдает за происходящими в нем процессами, отлична от тех процессов, которые он наблюдает. Медитирующий познает, что осознавание отлично от объекта, которое оно осознает, но то знание на уровне слов, как выраженное здесь. Скорее медитирующий познает данное и каждое последующее понимание путем прямого опыта. У него может не оказаться слов для выражения этих пониманий; он понимает, но не обязательно может сформулировать и изложить это понимание.
Продолжая практику проницательности, медитирующий может, после того как понял разную природу осознания и объекта осознания, с помощью дальнейшей проницательности приобрести ясное понимание того, что эти дуальные процессы лишены собственной сущности. Он видит, что они возникают, как следствия обуславливающих их причин, а не как результат руководства ими некого индивидуального агента. Каждое мгновение осознания протекает согласно своей собственной природе, независимо от «чьей-то воли». Для медитирующего становится ясным, что нигде в уме нельзя найти никакой постоянной сущности. Это является прямым переживанием буддийской доктрины «анатта», буквально «не я», согласно которой никакие из явлений не имеют в себе души. Это относится даже к человеческому «я». Медитирующий видит свою прошлую и будущую жизнь, как всего лишь обусловленный процесс причин и следствий. Он более не сомневается в том, существует ли «я» в действительности; он знает «я есть» - это ложное представление. Он осознает истинность слов Будды о том, что все вещи не имеют своей сущности, а обусловлены восприятием органов чувств и умом.
Продолжая практику саттипатханы, медитирующий обнаруживает, что его наблюдающий ум и объекты наблюдения появляются и исчезают с частотой, которая выше его понимания. Он видит все поле своего осознания в непрерывном потоке. Медитирующий понимает, что мир его реальности возобновляется каждое мгновение и так продолжается без конца. С пониманием этого, он приходит к осознанию истинности непостоянства (пали: аникка) в глубинах своей души.
Обнаружив, что все явления появляются каждый момент и исчезают вновь, медитирующий перестает смотреть на них, как на приятные и заслуживающие доверия. Приходит освобождение от иллюзий: то, что постоянно изменяется, не может быть основой сколько-нибудь длительного удовлетворения. Когда медитирующий познает, что его собственная сущность лишена я и постоянно изменяется, он входит в состояние отрешенности от мира своих переживаний. С позиций такой отрешенности непостоянные и безличные качества его ума приводят его к взгляду, как на источник страдания (пали: духкха).
Ложная Нирвана
Далее медитирующий продвигается без каких-либо размышлений. После последних пониманий он начинает ясно видеть начало и конец каждого последовательного момента осознания. Вместе с этой ясностью восприятия могут прийти:
- видение сверкающего света или светящейся формы;
- чувство восторга, приводящее к появлению гусиной кожи, дрожи в теле, ощущению левитации и другим признакам восторга;
- спокойствие в уме и теле, делающее их лёгкими, пластичными и послушными;
- чувство веры в гуру и три драгоценности (Будду, его учение и сангху), в сам метод медитации сопровождаемое радостным доверием к действенности медитации и желанием советовать друзьям и родственникам практиковать ее;
- усердие в медитации, сопровождаемое ровной энергией, ни слишком слабой, ни слишком напряженной;
- возвышенное счастье, переполняющее тело медитирующего, необычайное блаженство, кажущееся нескончаемым и побуждающее его говорить всем о своем исключительном переживании;
- быстрое и ясное восприятие каждого мгновения осознания: видение является точным, сильным и ясным, а характеристики непостоянства, отсутствия «я» и неудовлетворенности понимаются сразу же;
- незабывание особой силы; медитирующий без усилий видит каждый момент осознания, незабывание приобретает свою собственную движущую силу;
- невозмутимость по отношению к происходящему в осознании: независимо оттого, что входит в его ум, медитирующий сохраняет отрешенный нейтралитет;
- тонкая привязанность к световым и другим перечисленным здесь факторам и удовольствие от их созерцания.
Медитирующий часто воодушевляется появлением этих десяти признаков и может рассказывать о них думая, что он достиг просветления и завершил задачу медитации. Даже если он не думает, что они означают его освобождение, он может приостановиться, чтобы насладиться ими. По этой причине, эта стадия, называемая «Знание Появления и Исчезновения», озаглавлена в Вишуддха-марге, как «Десять Извращений в Проницательности». Это - псевдонирвана. Великая опасность заключается для медитирующего в принятии «того, что не есть Путь за Путь», или в потере решимости дальнейшей практики проницательности из-за привязанности к таким феноменам. В конце концов, медитирующий понимает либо сам по себе, либо вследствие совета учителя, что эти переживания всего лишь веха на пути, а не конечный пункт назначения. Тогда он переводит луч своей проницательности на них и на свою привязанность к ним.
Более высокие понимания
По мере постепенного ухода этой ложной нирваны, восприятие медитирующим каждого момента осознания становится все яснее. Ему удается достигать все более и более тонкого различения последовательных моментов, сохраняя неразрывность своего восприятия. По мере оживления его восприятия конец каждого момента осознания воспринимается им все более ясно, чем его начало. В конечном итоге это приводит к тому, что медитирующий воспринимает каждый момент только как его окончание. Он видит созерцающий ум и его объект каждое мгновение исчезающими попарно. Мир, представляющий реальность для медитирующего, находится в состоянии постоянного распадения. Страшное открытие вытекает из этого; страх охватывает ум. Каждая мысль внушает ему страх. Возникновение мыслей кажется ему источником ужаса. Все, что входит в его осознание, даже то, что когда-то казалось приятным, становится теперь угнетающим. Он бессилен избавиться от этого гнета - он часть каждого момента.
В этой точке медитирующий познает качество неудовлетворительности всех явлений. Слабейшая степень осознания видится ему полностью лишенной возможности принести какое-либо удовлетворение. В нем нет ничего кроме опасности. Медитирующий приходит к мысли, что во всех видах становления нет ни одной вещи, на которую мог бы опереться. Все его осознание, каждая мысль, каждое чувство кажутся ему неинтересными и безжизненными. Это относится ко всем состояниям ума, в которые он только может войти. Во всем, что воспринимает медитирующий, он видит только несчастье и страдания.
Ощущая это страдание во всех явлениях, медитирующий начинает чувствовать к ним полнейшее отвращение. Хотя он продолжает заниматься практикой проницательности, в его уме господствуют теперь чувства неудовлетворенности и безразличия ко всему его содержимому. Даже мысль о райской жизни или самых желанных объектах кажется ему непритягательной и скучной. Все содержимое умственной материи становится для него совершенно бесполезным, любая разновидность становления, судьбы или состояния сознания.
Между моментами наблюдения на ум медитирующему приходит, что спасение возможно только при остановке мышления. Теперь его ум более не устремляется к получению удовлетворения от мышления и медитирующий желает избавиться от страданий, причиняемых им. Болезненные ощущения могут затопить его тело, и он не сможет более оставаться долго в одной позе. Печальная природа умственной материи становится очевидной как никогда; желание избавиться от нее пронизывает его до глубины.
С этим сильным желанием прекращения ментальных процессов медитирующий усиливает наблюдение за этими процессами с целью избавления от них. Их природа - непостоянство, элемент страдания, отсутствие души - становится ясно видимо. Иногда тело медитирующего будут охватывать жестокие, внезапные боли, сила которых будет расти. Все тело и ум будут казаться ему массой страдания; это беспрерывное страдание, не дающее ему передышки, может пошатнуть его проницательность. Но если систематически наблюдать за этими болями, они прекратятся. На этой стадии способность медитирующего к простому наблюдению становится сильной и ясной. В каждый момент он ясно различает три характеристики ментальных явлений. Одна из этих трех начинает преобладать в его понимании.
Теперь созерцание у медитирующего происходит автоматически и без усилий. Чувства страха, отчаяния и страдания прекращаются. Физические боли исчезают полностью. Ум медитирующего отказался как от страха, так и от удовольствия. Приходят исключительно высокая ясность ума и абсолютная невозмутимость. Медитирующий больше не нуждается в дальнейших намеренных усилиях; наблюдение продолжает течь часами ровным потоком, не вызывая у него никакой усталости. Его медитация развивает свою собственную движущую силу, и проницательность становится особенно быстрой.
Теперь проницательность находится на пороге своей кульминации; наблюдение медитирующим каждого момента своего осознания является острым, сильным и ясным. Медитирующий ни на миг не утрачивает знание того, что каждый момент является непостоянным, болезненным и лишенным «я», поскольку он видит его исчезновение. Все ментальные феномены видятся ему, как ограниченные и обусловленные, лишенные того, что ему нужно, и чуждые. Его отречение от них доходит до высшей точки. Он теперь совсем не наблюдает появлений и исчезновений явлений. И в этот момент возникает сознание, принимающее своим объектом «беззначность, небытие и не-становление»: Нирвана.
Этот момент проникновения в нирвану не длится в первый раз и секунды. Сразу за ним наступает момент «исполнения желаний», когда медитирующий размышляет над только что полученным опытом нирваны. Этот опыт называется сатори.
Сатори (Просветлений) изменяет нас как личность, мы исчезаем. Нирвана - это «абсолютная реальность», не описуемая в терминах поверхностного сознания. Это состояние абсолютной свободы, счастья и радости.
Нирвана:
последующие изменения личности
на пути к состоянию пробуждения
Нирвана (ниббана на пали) - означает угасание желаний обусловленного существования. В нирване сгорают желание, привязанность и эгоизм. Из этого состояния вытекают решающие изменения в поведении, а полная реализация нирваны влечет за собой коренную ломку сознания медитирующего в самой его сути. При полной реализации нирваны эго и мирское сознание утрачиваются и никогда не возвращаются вновь.
В этом смысле путь сатипаттханы очень сильно отличается от пути концентрации: нирвана разрушает «грязные» аспекты человеческого сознания (ненависть, гнев, заблуждение и т.д.), в то время как дхьяна только подавляет их. Плод, даримый медитирующему нирваной,- это непрерывное сознание, духовная чистота; фактически, осознанность становится единственно возможным для него поведением. Дхьяна подавляет нечистоты медитирующего, но их семена остаются в латентной форме в его личности, как потенциальные возможности. При его выходе из состояния дхьяны нечистые действия вновь становятся возможными, когда предоставляется благоприятная для них возможность. Для достижения не требующей усилий чистоты необходимо, чтобы эгоизм медитирующего «умер», т.е. все его желания, имеющие своими корнями корыстные интересы, должны перестать руководить его поведением.
После того как проницательность завершилась состоянием нирваны, ум медитирующего становится свободным от мирских желаний и всех отождествлений, которые более не возникают. Когда проницательность развивается в полной мере, чистота становится совершенной. Но затем он полностью отказывается даже от возможности совершать нечистые действия. То, что на ранних стадиях требовало от него больших усилий, становится самосохраняющимся состоянием, в котором чистота становится не требующим усилий и выбора побочным продуктом состояния самого по себе.
Количество раз вхождения медитирующим в самадхи нирваны определяет уровень его мастерства, т.е. способность достигать нирвикальпа самадхи сразу же, когда бы, где бы и насколько долго он бы ни захотел. Но уровень мастерства и вызванные нирваной изменения личности это не одно и то же. Он может входить в нирвану с данной степенью проницательности бессчетное число раз и это не вызовет ни малейшего изменения. Чем больше он развивает проницательность, предшествующую нирване, тем больше бывают последующие изменения в его существе. Сама по себе природа нирваны идентична на каждом уровне достижения. Так как нирвана - это полное угасание сознания, она всегда та же самая, хотя и находится за пределами опыта. Но существуют различия между уровнями вызванных нирваной изменений. Эти изменения рассматриваются в терминах последовательной утраты медитирующим своего эго и перестройки его нормального сознания после возвращения из нирваны.
Вхождение в нирвану - это его Просветление, а последующие изменения - Освобождение.
Первый уровень Освобождения - это уровень Сотананна, «вошедший в поток». Этот уровень ведет к полной смерти эго, прекращению всех его стремлений. Медитирующий становится вошедшим в поток в тот момент, когда он, возвратившись из своего первого входа в нирвану, начинает обдумывать это состояние. Он остается вошедшим в поток до тех пор, пока его проницательность не углубляется в степени, достаточной для следующего уровня достижения. Говорят, что это окончательное освобождение должно обязательно прийти к нему в течение семи с лишним продолжительностей жизней. Вошедший в поток утрачивает следующие черты своей личности: жажду к чувственным объектам, гнев такой силы, которая могла бы вывести его из себя, желание собственной выгоды, имущества или похвалы, неспособность делиться с другими, неспособность видеть относительную и иллюзорную природу, какой бы приятной и прекрасной она не казалась, ошибочное принятие непостоянного за постоянное (аникка), видение «я» в том, что лишено «я» (анатта), верность всего лишь обрядам и всякую веру в то, что то или это является «истиной», а также сомнения в полезности пути проницательности. Вошедший в поток также не может больше по своей натуре вовлекаться в ложь, воровство, половые излишества, причинение физического вреда другим или жить на чужие средства.
Когда проницательность медитирующего углубляется настолько, что понимание им обусловленности (духкха), непостоянства (аникка) и несамосущности «я» (анатта) еще более полно проникает в его сознание, жажда чувственных желаний и злая воля в нем ослабевают еще больше. Вдобавок к тому, от чего он отказался при вхождении в поток, медитирующий избавляется от грубых желаний чувственных объектов и сильного негодования. Теперь он «сакадгами» - «тот, кто вернется еще раз», кто будет полностью освобожден при этой жизни или в следующей. Интенсивность его чувств притяжения и отвращения уменьшается: теперь ничто не может побудить его к чему-либо или внушить отвращение. Тяга к сексу, например, ослабевает. Он все еще может иметь половые отношения для продолжения потомства, но не имеет в этом настоятельной необходимости. Беспристрастие характеризует его отношение ко всему и ко всем.
На следующей стадии углубления проницательности он оставляет также жажду чувственных желаний и злую волю. То, что было ослаблено, когда он достиг уровня «того, кто вернется еще раз», теперь полностью уничтожено. Медитирующий становится «анагами», - «тем, кто не вернется» и будет освобожден от колеса становления еще при этой жизни. Вдобавок к тому, от чего он отказался перед этим, уходят остатки алчности и чувства негодования. Всякое отвращение к таким мирским состояниям, как потеря, боль, позор или порицание, исчезает. Злонамеренность в побуждениях, воле или речи становится невозможной для «того, кто не вернется». Он не может более даже помыслить зло о каком-либо существе и категория «враг» уходит из его мышления вместе с категорией «неприязнь». Подобным образом исчезает даже тончайшее желание каких-либо чувственных объектов. Например, сексуальное желание невероятно для него, так как чувство сладострастия покинуло его, так же как желания чувственных наслаждений. По отношению ко всем внешним объектам у «того, кто не вернется», преобладает невозмутимость.
Когда проницательность у медитирующего развивается в полную силу, он разрывает последние оковы, препятствующие освобождению. Теперь он «архат» - «пробужденное существо» или святой. Слово «архат» означает «тот, кто достоин почитания (пожертвования)». Архат свободен от своего эго, ложной личности; единодушно принимаемые концепции реальности, фиксированные идеи, принятые в обществе, представляются ему, как иллюзии. Он абсолютно свободен от страдания и от таких действий, которые принесли бы ему какую-либо карму в будущем. Он не имеет чувства «я» и поэтому его действия всецело функциональны и предпринимаются либо для поддержания своего тела, либо для блага других. Все действия архата проникнуты совершенством. Ничто из его прошлого не может вызвать у него мысли о ненависти, жадности и т.п. Его прошлая карма перестает влиять на его поведение, и он избавляется от своих загрязнений. Он полностью живет в данном моменте: спонтанность проявляется во всех его действиях. Отказ медитирующего на этой конечной стадии от последних следов эгоизма включает в себя: желание мирской выгоды, славы, удовольствия или похвал, желание блаженства даже от материальных и бесформенных дхьян, умственную тупость или возбудимость, жажду чего-либо. Для архата буквально неудобна даже легчайшая склонность к мирским мыслям или поступкам.
С полным искоренением корневых ядов - гнева, привязанности и невежества - как мотивов поведения медитирующего, основой для его действий становятся святая любовь, святая похвала, святое сострадание и святое беспристрастие. Поведение, исходящее из вредных побуждений, кажется ему «неумелым»; в этом смысле действия архата являются «умелыми». Его побуждения совершенно чисты. Характер сновидений также меняется у архата; у него не бывает сновидений, обусловленных телесным существованием (т.е. ему не снится, что он за кем-то гонится или что ему жарко или холодно) и не бывает сновидений, обусловленных произошедшими за день событиями, однако у него бывают предостерегающие сны, отражающие будущие события. Хотя архат и может ощущать физическую боль, он переносит ее невозмутимо. Характерной чертой архата является его бескорыстие, уподобленное в каноне Пали материнской любви: «Как мать наблюдает за своим только что рожденным ребенком, так пусть и его сердце переполняет безграничная любовь ко всем созданиям, большим и малым, пусть он творит добро для всего мира и полностью искоренит в себе гнев и враждебность».
Тот, кто настолько «пробудился», способен к двойному восприятию: «знать, как все есть в действительности и как все возникает». Для архата нормальная реальность воспринимается связанной с четырьмя благородными истинами: непостоянства, страдания, отсутствия «я». Оба этих уровня восприятия очевидны для него в каждый момент. Например, даже мирские удовольствия являются формой страдания. Когда Будда обнаружил, что он стал Просветленным, он увидел, что то, что он раньше воспринимал как счастье в сравнении со страданием, не было более таковым. Его единственным стандартом стала ананда или то, что мы стараемся представить себе как блаженство. Страдание представилось ему, как негативная форма счастья, а счастье как позитивная форма страдания. Оба они представляли собой негативный и позитивный аспект опыта. Но по отношению к тому номинальному состоянию, которое было ведомо только ему одному, оба они могли быть описаны... как духкха (страдание). Духкха была противоположностью сукха, подразумевающей «легкость и благополучие». Для Будды ничто феноменальное не могло быть сукхой, хотя оно и могло казаться таковым в мире явлений по контрасту с дукхой.
Путь, посредством которого архат может понять истину «не я» более прост. Архат обнаруживает «путем немедленного познания, что когда сердце очистилось от скверны обычных эгоистичных импульсов и желаний, в нем не остается ничего, что могло бы заявить о себе, как об остатке эго». Или, говоря иными словами, когда медитирующий оставляет свое корыстное эго, чтобы стать архатом, он обнаруживает, что у него и не было того, что он оставил.
Во время проницательной медитации восприятие архата достигает совершенства: он наблюдает кротчайшие мгновения работы своего ума и цепь этих мгновений. Согласно традиции, Будда отмечал 17 на 10 в 21-й степени мгновений в уме за время одного «моргания глаза», а каждый из этих моментов воспринимался им как отдельный и отличный от предыдущего и последующего. Подобно Будде архат видит, что мельчайшие фрагменты сознания находятся в постоянном изменении в каждый момент. Во вселенной его ума нет ничего неизменного. А так как его внешняя реальность берет начало из его внутренней вселенной, то он нигде не может найти стабильности и постоянства.
Освобождение - отдаление
Существует состояние подобное нирване и называемое ниродха (прекращение). В нирване осознание берет своим объектом прекращение сознания; в состоянии ниродха сознание исчезает также. Такого абсолютного прекращения сознания крайне трудно достичь. Ниродха достижима только для «того, кто не вернется» и архата, и только при условии, что он овладел всеми восемью дхьянами. Ни вошедший в поток, ни «тот, кто вернется еще раз» не отказались еще в достаточной степени от эго, жажды личного существования, чтобы овладеть той сверхконцентрацией, которая требуется в ниродха. При достижении сахаджа самадхи - состояния полного небытия даже малейшее желание будет служить препятствием.
На пути к ниродха медитирующий практикует проницательность, беря за основу каждую дхьяну и последовательно добираясь до восьмой дхьяны «ни восприятия, ни не-восприятия». С прекращением этого последнего очень тонкого состояния сознания он входит в ниродха. Говорят, что это прекращение, ниродха, является «реальным по-иному», потому что все сведения о нашем переживании реальности даже в самых тонких состояниях отсутствуют.
Хотя ниродха может длиться до семи дней в человеческом отсчете времени, в самом состоянии нет временной последовательности: моменты непосредственно предшествующий и последующий кажутся неразрывными. Семидневный предел для ниродха, обусловлен физиологией. Биение сердца у медитирующего и обмен веществ прекращаются вместе с сознанием (или, вероятнее, продолжают иметь место ниже порога восприятия). Обменные процессы продолжают протекать на остаточном уровне, и тело медитирующего не распадается подобно трупу. Прежде чем войти в это состояние, медитирующий должен заранее наметить себе, сколько времени он будет в нем оставаться. При выходе из него он проходит дхьяны в обратном порядке, пока не достигает нормального сознания. На восьмой дхьяне возвращается сознание, на третьей - нормальное телесное функционирование, на первой - мысли и чувственные восприятия.
Путь концентрации через дхьяны и путь сатипаттханы соединяются. Но даже здесь остаются весьма тонкие, но решающие различия между этими двумя утонченными состояниями сознания. На седьмой дхьяне «беспредметности» осознается безобъектное сознание. На восьмой дхьяне даже «отсутствия вещей» не останется, хотя они и остаются как скрытое семя, и о «беспредметности» нельзя сказать, что она не существует в этой восьмой сверхтонкой сфере «ни восприятия ни не восприятия». В нирване сознание находится на гране угасания вместе с угасанием осознания не-сознания. Прекращение сознания достигает вершины в ниродха, в которой нет осознания чего-либо. Достижение даже самых высших дхьян не вносит изменений в личность медитирующего надолго, в то время как нирвана приводит к Освобождению.
Эти различные пути достигают двух высших точек в исследовании и контроле ума на пути к Высшему Полному и Окончательному Освобождению - состоянию Будды. Медитирующий, сумевший развить концентрацию, достаточную для достижения самадхи мира без форм, может легко войти в нирвану, стоит ему повернуть свою концентрацию на свое Истинное «Я». И наоборот, вошедший в нирвану, может оказаться на столько безразличным к помехам и отвлечениям внимания, что, стоит ему сконцентрироваться на отдельном объекте, как он легко пройдет через все уровни дхьян. При достижении самадхи или сатипаттханы другое состояние легко достижимо. А в самом конце различие между этими путями медитации тает.
Буддхагоша
Препарат Уретрамол на основе можжевельника и дубовой коры представляет собой уникальное средство, которое:
Веб-сайт:
https://goo.gl/tyZcso -- супер акция 1 рубль
В 5 веке н.э. монах Буддхагоша, достигший архатства, дал расширенное описание Учения, посвященного медитации, назвав его «Путь очищения» – «Вишуддхи-марга».
«Вишуддхи марга» – уникальное, полное, детальное описание практики медитативной поглощенности, изменения сознания на пути к Просветлению, которое многие монахи Сутры заучивали наизусть.
Текст Вишуддхи-марга является каноническим текстом, благодаря которому вы можете отслеживать развитие своей медитации.
Существует два основных раздела базовых медитаций, это:
~ сосредоточение – концентрация, безмятежность или Дхьяна;
~ созерцание – проникающая мудрость, Праджня.
Сосредоточение (дхьяна) в основном связано с успокоением ума в сидячей медитации, проникающая мудрость (Праджня), всегда связана с созерцанием. Считается, что по-настоящему успехи в созерцании наступают тогда, когда мы реализовали высокий уровень безмятежности, то есть преуспели в сидячей медитации, дхьяне.
Итак, путь пробуждения заключается в том, что существует восемь уровней медитативной поглощенности, которые каждый из нас должен пройти.
Дхьяна(концентрация)
ПОДГОТОВКА К МЕДИТАЦИИ
Практика начинается с Винаи – соблюдении привил дисциплины и моральной чистоты. Такое постоянное смещение кармического видения в сторону чистых измерений реальности, накопление заслуг тела, речи и ума сосредотачивают усилия медитирующего для изменения его сознания во время медитации. Так пагубные мысли, например, сексуальные фантазии или гнев ведут к отвлечению внимания во время медитации. Для человека, серьезно относящегося к медитации, это напрасная трата времени. Очищение означает сокращение числа отвлекающих мыслей.
Процесс очищения (Виная) представляет собой одной из трех главных ступеней в монашеской тренировке, двумя другими являются самадхи (медитативная концентрация) и джняна (проницательность). Проницательность здесь понимается в специфичном смысле «видеть вещи, как они есть». Очищение, концентрация и проницательность тесно взаимосвязаны. Усилия по очищению ума облегчают начальную концентрацию, а она развивает проницательность. Путем развития, либо концентрации, либо проницательности чистота становиться вместо акта воли легкой и естественной для медитирующего. Развитие любой из этих трех способностей вызывает развитие двух других. Хотя здесь мы описали их линейное взаимодействие, на самом деле существует сложная взаимосвязь в развитие у медитирующего чистоты, концентрации и проницательности. Это три грани одного и того же процесса.
Процесс очищения в традиции Вишудхи-марги начинается с соблюдения заповедей для мирян, новичков и монахов. Имеется пять заповедей для мирян: удержание от убийства, воровства, внебрачных половых связей, лжи и опьяняющих напитков. Для послушников (шраманера) этот список расширяется до десяти предписаний, а первые пять становятся строже. У монахов существует 227 предписаний и соблюдений, которые регулируют каждую деталь повседневной монастырской жизни. Хотя практика чистоты меняется в зависимости от образа жизни, цель ее остается той же самой: она является необходимой подготовкой для медитации.
На одном и том же уровне существуют заповеди, но той чистоте, что обуславливается их соблюдением, придается второстепенное значение. Чистота понимается не только в обычном смысле внешнего, но также как работа сознания, из которого возникают правильные речь, действия и мысли. Так, например, Вишуддхи-марга дает совет, в случае возникновения сексуальных мыслей, немедленно пресекать их путем созерцания своего тела в аспекте его отвратительности. Этот объект должен освободить медитирующего от мыслей стыда, вины, угрызений совести, точно также как и от сексуального желания. Поведение контролируют, потому что оно воздействует на ум. Акт очищения означает создание спокойного и подчиненного ума. Моральная чистота имеет значение только как умственная чистота.
Поскольку целью очищения является ум, находящийся под контролем, обуздание чувств является частью процесса очищения. Средством для этого служит незабывание, осознавание. При незабывании контроль над чувствами возникает через привычку простого наблюдения чувственных восприятий, не позволяя им возбуждать в уме цепочки мыслей, реагирований. При систематичности, незабывание превращается в практику созерцания (випассаны), видения вещей как они есть, и становится прямой дорогой к состоянию Нирваны. Ежедневная практика незабывания ведет к отделению медитирующего от его собственных восприятий и мыслей. Он становится сторонним наблюдателем потока своего сознания, привлекательность обычных умственных состояний ослабевает и подготавливается путь к пробужденным состояниям сознания.
На начальных стадиях, прежде чем обрести твердое незабывание, медитирующий отвлекается окружающей обстановкой. В соответствии с этим Вишуддхи-марга дает инструкции начинающему для оптимального стиля жизни и обстановки. Он должен жить «честным трудом», чтобы источник его финансовой поддержки не вызывал опасений. Монахам запрещаются такие профессии как астрология, гадание по ладони, толкование снов, в то время как нищенствование рекомендуется. Имущество должно быть сведено к минимуму. Монах должен обладать только восемью статьями: тремя мантиями, поясом, чашей для сбора подаяний, бритвой, иглой для починки одежды и сандалиями. Его трапеза должна быть умеренной: принятой пищи должно быть достаточно для поддержания физического здоровья, но его не должно клонить в сон после еды. Место его обитания должно находиться в стороне от населенных мест и быть уединенным. У домохозяев которые не могут жить в изоляции, должна быть оставлена комната для медитации. Следует избегать чрезмерного внимания к телу, но в случае заболевания нужно принимать определенные лекарства. Приобретя восемь вещей имущества, пищу, жилище и лекарства, человек, практикующий медитацию, должен добывать лишь то, что необходимо для его здоровья. При добывании этих вещей он должен действовать без жадности, с тем, чтобы даже его материальные нужды не были затронуты нечистотой.
Так как на состояние ума человека воздействуют состояния ума людей, с которыми он сталкивается, серьезный ученик должен окружить себя людьми такого же образа мыслей, как и у него. У сангхи, которая определяется в узком смысле, как те, кто достиг Нирваны, а в широком, как общность людей на пути, есть одно преимущество: компания сосредоточенных, устремленных к цели людей способствует медитации, а компания людей возбужденных, сбитых с толку и поглощенных мирскими заботами – мешает ей. Возбужденные, по-мирски настроенные люди не ведут к отречению, бесстрастию и спокойствию,- качествам, которые стремится культивировать ученик, подобно тому как не приводит к этому пустая болтовня на пути. Типично мирские, бесполезные разговоры были перечислены Буддой, как следующие:
О королях, ворах, министрах, армиях, голоде и войне; о еде, питье, одежде и жилье; о призах, духах, родственниках, повозках, городах и странах; о женщинах и вине, уличных сплетнях; о предках и различных пустяках; разговоры о зарождении мира; разговоры о том, является какая-либо вещь тем или другим, и тому подобные разговоры.
На более поздних стадиях медитирующий может обнаружить, что вещи когда-то оказывающие помощь становятся препятствием. Вишуддхи-марга перечисляет девять категорий привязанностей, которые все препятствуют прогрессу в медитации:
1.Какое-то постоянное место обитания, если содержание его в исправности вызывает беспокойства.
2.Семья, если ее благосостояние вызывает беспокойство.
3.Увеличивающиеся дары или репутация, которая влечет за собой необходимость много времени проводить с поклонниками.
4.Наставление учеников или занятость их обучением.
5.Планы «что-то сделать».
6.Близлежащие поездки.
7.Заболевание, требующее соответствующего лечения.
8.Теоретическое обучение, не сопровождающееся практикой.
9.Сверхъестественные психические силы, практика которых становится более интересной, чем медитация.
Избавление от такого рода обязательств освобождает человеку путь для медитации; таково «очищение» в смысле свободы ума от всех беспокоящих вещей. Жизнь монаха предназначена для такого рода свободы; что касается мирянина, то уединения на короткое время дают ему временную передышку.
Эти аскетические практики необязательны для «срединного» пути Будды. Серьезный монах может практиковать их, если найдет какую-либо из них полезной. Но он должен быть осторожен в занятиях ими, чтобы они не приковывали чересчур его внимание. Эти практики включают в себя только ношение одежды из лохмотьев, съедание только одной тарелки пищи и только один раз в день, жизнь в лесу под деревом, обитание на кладбище или открытой местности, бодрствование по ночам. Хотя они и не обязательны, Будда хвалит тех, кто следует такого рода образу жизни «ради умеренности, умиротворенности, простоты, отречения» и в то же время критикует тех, кто гордится тем, что практикует аскетизм и смотрит сверху вниз на тех, кто этого не делает. В любом из аспектов тренировки духовная гордыня нарушает чистоту. Все, что приобретается благодаря аскетизму, утрачивается из-за гордости. Цель очищения - это просто ум, не озабоченный внешними вещами, спокойный и готовый для медитации.
Вступление на путь медитации
Чистота - это психологическая основа для концентрации. Сущность концентрации состоит в неотвлекаемости; очищение - это систематическое сокращение источников отвлечения. Работа занимающегося медитацией человека состоит в достижении собранности ума, его однонаправленности. Обычно поток мыслей беспорядочен и рассеян. Цель концентрации в медитации заключается в том, чтобы сфокусировать мыслеток путем фиксирования ума на отдельном объекте, предмете медитации. На позднейших стадиях концентрированной медитации ум не только направляется на объект, но и проникает в него; полностью растворенный в нем ум стремится достичь единства с объектом. Когда это происходит, объект становится единственной вещью в сознании медитирующего.
Любой объект, на который направляется внимание, может быть выбран в качестве объекта концентрированной медитации, которая просто поддерживает одиночную точку в фокусе. Но характер объекта определенным образом влияет на исход медитации. Вишуддхи-марга рекомендует сорок объектов для концентрации:
-десять кашинас (окрашенных колес около фута в окружности): земля, вода, огонь, воздух, темно-голубой, желтый, кроваво-красный, белый, светлый, ограниченное пространство.
-десять асубхас: вызывающий отвращение, гниющий труп, например, раздутый труп, обглоданный труп, кишащий червями труп, и т.д. включая скелет; отвратительность пищи.
-десять размышлений: об атрибутах Будды, Учении, сангхе, спокойствии, своей собственной чистоте, своей собственной терпимости, своим обладанием божественными качествами или о неизбежности смерти, созерцание тридцати двух частей тела или входящего и выходящего дыхания.
-Четыре Безграничных состояний: любви и доброты, сострадания, радости, радости других, самообладание, беспристрастие.
-четыре бесформенных созерцания: бесконечного пространства, бесконечного сознания, сферы пустоты и сферы «ни восприятия, ни не-восприятия»;
-четыре физических элемента: земля, воздух, огонь, вода как абстрактные силы (т.е. сила отталкивания, способность передвигаться, тепло, сила сцепления).
Каждый из этих объектов имеет специфичные последствия на природу, глубину, побочные продукты концентрации; медитация на трупе, например, становится очень отличной от медитации на любви и доброте. Все эти объекты удобны для развития концентрации до глубины состояния Нирваны. Концентрация, вызванная объектами сложной природы, как, например, атрибутами Будды, менее собранная чем концентрация на отдельных объектах, например, на кашина земли, колесе цвета глины. Помимо глубины концентрации, вызываемой различными объектами, каждая их медитация имеет различные побочные психологические эффекты. Медитация на любви и доброте, например, имеет несколько результатов: человек спит и бодрствует в комфорте, он не видит плохих снов, он дорог всем существам, его ум легко концентрируется, у него безмятежное выражение лица, он умирает спокойно.
Будда считал, что люди различных темпераментов подходят для различных объектов концентрации. Его указания для подбора наиболее подходящих объектов, базируется на следующих четырех главных типах темперамента:
1.Человек, предрасположенный к ненависти.
2.Похотливый, заблуждающийся или легко возбудимый.
3.Склонный к вере.
4.Смышленый человек.
Объектами, подходящими для ненавистника являются: Четыре бесконечных состояния и четыре окрашенных кашина; для похотливого – десять трупов, части тела и дыхание; для верующего – первые шесть размышлений; для смышленого – размышления над смертью, отвратительностью пищи и физических элементов. Остальные объекты подходят для всех. Вишуддхи-марга также определяет подходящее физическое окружение для каждого типа. Для охотливого человека, например, предназначается тесная хижина без окон, расположенная в опасной местности, по соседству с не дружески настроенными людьми; для ненавистника наоборот предназначается удобный, просторный коттедж, в приятной местности вблизи охотно помогающих людей.
Учитель
Великим Гуру, учителем медитации был Будда Шакьямуни, который достиг Окончательного Совершенного Просветления. Он с абсолютной точностью подбирал для монахов подходящую практику для концентрации. Вишуддхи-марга советует ученику обрести приверженность Учителю в зависимости от уровня Освобождения последнего: чем выше уровень, тем лучше учитель. Советы учителя имеют решающую значения для ученика, прокладывающего себе путь через незнакомую умственную территорию. Ученик «ищет убежища» в своем учителе, приняв обеты служить ему, выполняя его наставления.
Ученик отказывается от Эго, от источников препятствий, которые мешают ему заниматься медитацией и следовать по этому пути до точки выхода за пределы эгоизма. Но ответственность за спасение лежит на собственных плечах ученика, а не на плечах учителя; Учитель - это только «добрый друг» на пути. Учитель указывает путь; ученик должен идти сам. Сущность роли, играемой учителем, выражена в следующих строках: «Если вы желаете узнать дорогу в гору, вы должны спросит у человека, который ходит по ней взад и вперед».
ПУТЬ КОНЦЕНТРАЦИИ
Вначале фокус внимания отклоняется от объекта медитации. Как только он замечает это отклонение, он возвращает свое сознание обратно в надлежащий фокус. Его однонаправленность еще является случайной, приходящей порывами. Его ум колеблется между объектами медитации и отвлекающими чувствами и ощущениями. Первая веха на пути концентрации будет пройдена, когда внешние отвлекающие раздражители, такие как близкие звуки, а также волны его собственных различных мыслей и чувств перестают оказывать влияние на ум медитирующего. Хотя он и слышит звуки, и отмечает мысли и чувства, они не нарушают его спокойствия.
На следующей стадии ум медитирующего фокусируется на объектах медитации в течении продолжительных периодов. Способность возвращать свой ум, когда он отвлекается, постепенно возрастает по мере того, как медитирующий видит пагубные результаты отвлечения (т.е. возбуждения) и чувствует преимущества спокойной однонаправленности. После того как это произошло, медитирующий получает способность преодолевать привычки, препятствующие спокойной собранности, такие как скука из-за жажды новизны. Теперь ум медитирующего способен не отвлекаться в течение продолжительных периодов.
На грани растворения
На ранних стадиях медитации существует напряжение между концентрацией на объекте медитации и от отвлекающими мыслями. Главными причинами отвлечения являются чувственные желания; желания причинить зло, отчаяние и гнев; лень и апатия; возбуждения и беспокойство; а также сомнение и скептицизм. С практикой приходит момент, когда эти препятствия полностью покоряются. За этим наблюдается заметное оживление концентрации. В этот момент начинают преобладать такие ментальные свойства, как однонаправленность и блаженство, который окончательно созревают при полном растворении. Каждый из этих свойств ужу испытывалось ранее на различных стадиях, но когда они наступают оба сразу, их появление имеет особую силу. Это первое заслуживающее внимание достижение в концентрированной медитации. Так как это является состоянием, граничащим с полным растворением, она называется «подступающей» концентрацией.
Сейчас состояние концентрации подобно ребенку и еще не может твердо стоять на ногах, но уже пытается делать это. Ментальные факторы полного растворения на уровне подступа еще не достаточно сильны; их появление носит случайный характер, ум колеблется между ними и своей внутренней речью, обычными размышлениями и отвлекающими мыслями. Медитирующий все еще открыт своим чувствам и осознает еще окружающие шумы и телесные ощущения. Хотя объект медитации преобладает, еще не занимает весь ум полностью. На этом уровне подхода возникают сильные чувства пыла или восторга, вместе со счастьем, удовольствием и невозмутимостью. Имеют место также быстротечные притяжения внимания к объекту медитации, словно разбивающиеся об него, или более непрерывная фокусировка на нем. Иногда имеют место светящиеся образы или вспышки яркого света; особенно если объектом медитации является кашина или дыхание. Может также наступать ощущение легкости, та словно тело плывет в воздухе. Подступающая концентрация - это ненадежное достижение. Если в данный раз она не выливается в более полное растворение, в промежутке между занятиями ее нужно оберегать, избегая отвлекающих действий или встреч.
Видения
Опасность ошибок и отклонений
Видения могут посещать человека на пороге этого уровня, когда такие факторы, как восторг, уже созрели, но перескакивающие вещи с одного на другое мысли продолжают иметь место, и продолжительная фокусировка на объекте концентрации все еще слаба. Если бы непрерывная концентрация достигла своей полной силы, то ментальные процессы нужные для видений были бы пересечены до тех пор, пока внимание остается прикованным к главному объекту. По этой причине подступающий и более глубокие уровни растворения прямо противоположны видениям, но при приближении к подступающему уровню (или при выходе из более глубокого растворения) видения весьма вероятны. Видения могут быть устрашающими: вид собственного трупа, например, вид угрожающего и вселяющего ужас зверя, а могут быть и очень добрыми: например, фигура благожелательного божества или Будды. Медитативные видения очень живые, Вишуддхи-марга говорит, что они столь же реальны, как и беседа с гостем, который нанес визит. Делается предупреждение, что люди с недостатком заслуг без приверженности, могут сойти с ума от вселяющих ужас видений. Другая опасность заключается в том, что медитирующего захватывают прекрасные видения, и он останавливает дальнейшие продвижение, делая их целью свое медитации и отказываясь от дальнейшего упрочения концентрации. Цель медитирующего за пределами видений. В дзэн-буддизме говорят: «Если ты встретишь Будду, убей его».
Первая дхьяна
При продолжительном непрерывном фокусировании ума объекте медитации наступает момент, когда первых раз преодолевается поверхностное сознание. Это является полным поглощением (растворением) или дхьяной. Ум внезапно как бы погружаться в объект и остается в нем неподвижно. Мешающие мысли полностью исчезают. Нет не чувствующих восприятий, ни обычного осознания своего тела; физическая боль не ощущается. В сознании преобладает восторг, блаженство и однонаправленность (экаграта). Они являются ментальными факторами, которые при их одновременном наступлении констатируют наличие состояния дхьяны.
Существует тонкое различение между восторгом и блаженством. Восторг на уровне первой дхьяны подобен первому удовольствию или волнению, когда получаешь давно искомый предмет; блаженство - это обладание этим объектом. Восторг может ощущаться, как подъем волос на теле, как мгновенная радость, вспыхивающая и исчезающая подобно молнии, как волны, прокатывающиеся по телу раз за разом, как ощущение левитации или как погружение в водоворот счастья. Блаженство - это более смягченное состояние продолжительного экстаза. Экаграта - это свойство ума, которое сосредоточивает его в состоянии дхьяны. Первое знакомство с дхьяной длится лишь мгновение, но путем непрерывных усилий появится способность удерживать это состояние в течение все более и более длительных интервалов. Пока вы не овладели дхьяной, она будет неустойчивой и легкоутрачиваемой. Полное мастерство приходит тогда, когда медитирующий может достигать дхьяны когда угодно, где угодно, сразу же и на период любой продолжительности, как только он этого пожелает.
Вторая дхьяна
В ходе медитации однонаправленность становится все более и более интенсивной путем последовательного исключения факторов дхьяны. Однонаправленность поглощает энергию, запасенную в других факторах, расположенных на более низком уровне. Дальнейшее усиление однонаправленности после овладения первой дхьяной требует исключения как начального, так и повторных возвращений внимания к объекту медитации. После выхода из этой дхьяны эти процессы, затрагивающие внимание, кажутся грубыми в сравнении с другими более тонкими факторами дхьяны. Точно также как были преодолены препятствия при достижении подступающего уровня и точно так же как были успокоены мысли при достижении первой дхьяны, начальное и повторное внимание к главному объекту оставляется на пороге второй дхьяны. Чтобы выйти за пределы этих видов внимания, медитирующий входит в первую дхьяну путем фокусирования внимания на главном объекте. Но затем он освобождает ум от всех мыслей об этом объекте и вместо этого обращает свой ум к восторгу, блаженству и однонаправленности. Этот уровень растворения более тонок и стабилен, чем первый. Теперь ум медитирующего полностью свободен от всех вербальных, выразимых словами мыслей и даже от мыслей такого рода о главном объекте. Остается только отраженный образ этого объекта, как фокус однонаправленности.
Третья дхьяна
Чтобы идти еще глубже, медитирующий овладевает второй дхьяной, точно также как он овладел первой. Затем, после выхода из второй дхьяны, он видит, что восторг - форма возбуждения - более груб по сравнению с блаженством и однонаправленностью. Тогда он вновь созерцает главный объект и сначала оставляет мысли об объекте, а потом о восторге, достигая таким путем третьего уровня дхьяны. На третьем уровне растворения имеет место чувство невозмутимости по отношению даже к высочайшему восторгу. Такая уравновешенность появляется по мере постепенного исчезновения восторга. Эта дхьяна очень тонкая, и без этой вновь возникшей невозмутимости ум медитирующего был бы отброшен назад к восторгу. Если он остается в этой третьей дхьяне, то чрезвычайно приятное блаженство переполняет медитирующего и затем растекается по его телу. Благодаря тому, что на этом уровне блаженство сопровождается невозмутимостью, ум медитирующего сохраняет однонаправленность на эти тонкие измерения и не скатывается обратно к более грубому восторгу. Овладев третьей дхьяной, так же, как он овладел предыдущие, медитирующий может двигаться дальше, если видит, что блаженство более беспокойно, чем однонаправленность или невозмутимость.
Четвертая дхьяна
Чтобы проникнуть еще глубже, медитирующий должен остановить все формы умственного удовольствия. Он должен отказаться от всех тех ментальных состояний, которые могут воспрепятствовать более полному спокойствию, даже от блаженства и восторга. С полным прекращением блаженства однонаправленность и невозмутимость набирают полную силу. В четвертой дхьяне чувство телесного удовольствия полностью оставляются; чувство физической боли полностью исчезли в первой дхьяне. Нет ни одного ощущения, ни одной мысли. В этом чрезвычайно тонком состоянии ум медитирующего покоится вместе с однонаправленностью в невозмутимости. По мере того, как его ум становился все более и более спокойным на каждом уровне растворения, его дыхание также успокаивалось. На этом четвертом уровне дыхание медитирующего настолько спокойно, что он не может ощутить ни малейшего движения. Ему кажется, что его дыхание полностью прекращается.
Дхьяна Мира-Без-Форм
Следующий шаг в концентрации, являющийся вершиной четырех состояний, называется «бесформенным». Первые четыре дхьяны достигались концентрацией на материальной форме или некоторой концепции, полученной из предыдущих концентраций. Но медитирующий достигает бесформенных состояний путем выхода за пределы восприятия всякой формы. Для входа в первые четыре дхьяны медитирующий был должен опустошать свой ум от ментальных факторов. Для входа в каждую из последующих бесформенных дхьян медитирующий один за другим замещает объекты концентрации на более тонкие. Все бесформенные дхьяны разделяют ментальные факторы однонаправленности и уравновешенности, но на каждом уровне эти факторы становятся более утонченными. Концентрация приобретает нерушимость. Ничто не может вывести медитирующего из нее, но он сам через определенные, установленные им самим промежутки времени выходит из нее, возвращаясь в то же самое состояние, в каком он был перед вхождением в нее.
Пятая Дхьяна
Медитирующий достигает первой бесформенной дхьяны, путем входа в четвертую дхьяну через одну из кашина. Умственно расширив размеры кашина до максимально вообразимых пределов, он затем переводит свое внимание с окрашенной кашины в занимаемое ею пространство в качестве объекта созерцания. И, с совершенно зрелой невозмутимостью и однонаправленностью, ум медитирующего теперь пребывает в сфере, где исчезли всякие восприятия формы. Его ум настолько прочно утвердился в этом высшем сознании, что ничто не может потревожить его. И все же едва заметные следы чувств еще существуют в этой пятой дхьяне, хотя они и игнорируются. Стоит обратить на них внимание, как состояние растворенности нарушится.
Сразу после овладения пятой дхьяной медитирующий проникает еще глубже путем достижения сначала осознания Бесконечного Пространства, и затем переключения своего внимания на это Бесконечное Осознание. На этом отрезке пути оставляются мысль о Бесконечном Пространстве, и остается беспредметное Бесконечное Осознание. Это знаменует собой шестую дхьяну. Овладев шестой, медитирующий переходит к седьмой путем входа в шестую и последующего перенесения своего внимания на не-существование Бесконечного Сознания. Таким образом седьмая дхьяна - это растворение в Ничто или Пустоте, как ее объекте. То есть, ум медитирующего берет в качестве объекта своего осознания отсутствие каких-либо объектов.
Овладев седьмой дхьяной, медитирующий может обозреть ее еще раз и найти, что какое-либо присутствие восприятия все же является помехой, и что отсутствие его будет более возвышенным. Определив так свою задачу, медитирующий достигает восьмой дхьяны, предварительно войдя в седьмую. Затем он переключает свое внимание на аспект умиротворенности и уходит от восприятия Пустоты. Утонченность этого перехода обуславливается тем условием, что не должно быть ни намека на желании при достижении этой умиротворенности или ухода от восприятия ничто. Уделяя внимание умиротворенности, он достигает сверхтонкого состояния, где существуют только остаточные ментальные процессы. Здесь вообще нет грубого восприятия: это состояние «не восприятия». Здесь сверхтонкое восприятие: т.е. «не не-восприятие». Поэтому восьмая дхьяна называется Сферой «ни восприятия, ни не-восприятия». Нет решительно никаких ментальных состояний: остались их остатки, хотя и они почти отсутствуют. Это состояние подхода к конечным пределам восприятия, как ума, так и тела. По мере продвижения через бесформенные дхьяны обмен веществ в теле медитирующего все более замедляется. «Восьмая дхьяна»,- говорит один садху, - состояние настолько тонкое, что нельзя сказать существует оно или нет».
Каждая дхьяна покоится на предыдущей. Войдя в какую-либо дхьяну, ум медитирующего устремляется вверх, пересекая один за другим уровни дхьяны путем исключения грубых элементов в каждой из них. В ходе практики это пересечение уровней становится почти мгновенным, ум остается на каждом из них не более нескольких мгновений сознания. По мере исключения более грубых ментальных факторов концентрация усиливается. Степень грубости объекта медитации ограничивает глубину дхьяны, которую может достичь с помощью этого объекта медитирующий. Чем проще объект, тем глубже дхьяна.
Праджня(мудрость)
Вишуддхи-марга считает, что овладение дхьянами и ознакомление с состояниями высшего блаженства имеет второстепенную важность по сравнению с распознающей мудростью (Праджня). Овладение дхьянами является частью полного курса тренировки, и его преимущества для медитирующего заключается в делании своего ума послушным и легко управляемым, с целью ускорения тренировки в Праджне.
Действительно, иногда Мастера созерцания на более глубокие дхьяны ссылаются как на «игры в концентрацию», игры хорошо подготовленных и опытных практиков. Но трудность пути заключается не в дхьянах. Трудным является путь, который начинается с незабывания, внимательности (сатипаттхана), который проходит через проницательность, созерцание (випассана) и заканчивается непрерывной глубокой погруженностью в Источнике, ведущей в полной реализации.
Незабывание
Первая стадия, незабывание, влечет за собой прорыв через фиксированные идеи. Мы имеем естественную склонность приспосабливаться к окружающему нас миру, чтобы он стал привычным. Мы также подменяем свежее свидетельство наших чувств абстрактными названиями или фиксированными идеями. При незабывании медитирующий методически сталкивается лицом к лицу с фатами переживаемой им реальности, глядя на каждое событие так, словно оно происходит впервые. Это достигается и путем непрерывного уделения внимания первой фазе восприятия, когда его ум скорее восприимчив, нежели реагирующ. Он ограничивает свое внимание простым наблюдением за мыслями и чувствами. Он видит их, когда они возникают в каком-либо из его пяти органов чувств или уме, который Вишуддхи-марга рассматривает, как шестое чувство. Но наблюдая за своими чувственными впечатлениями, медитирующий удерживается от реагирования на них, просто регистрируя все, что он наблюдает. Если какое-либо последующее суждение, оценка или образ возникают в его уме, то они сами становятся фокусом, к которому приковывается его простое внимание. Они не отвергаются, ни принимаются, но просто пропускаются, после того как были отмечены. Сущность сатипаттханы, состоит «в ясном и прямодушном осознании того, что действительно происходит с нами и в нас в последовательные моменты восприятия».
Если медитирующий развил в себе ранее какую-либо силу концентрации, то она поможет ему в развитии незабывания. В приобретении этой новой привычки простого восприятия важную помощь оказывает однонаправленность. Лучшим уровнем дхьяны для практики незабывания является самый низший, то есть уровень подступа. Причина этого состоит в том, что незабывание приложимо к нормальному осознанию, а с первой дхьяной эти нормальные процессы прекращаются. С другой стороны уровень концентрации, низший по сравнению с уровнем подступа, может легко окутаться блуждающими рассеянными мыслями, и будут наблюдаться сбои в практике незабывания. На уровне подступа есть важный баланс: восприятие и мысль сохраняют свою обычную форму, но концентрация достаточно мощна для того, чтобы удерживать сознание медитирующего уверенным от непрерывного комментирования этих форм. Моменты входа или выхода из дхьяны особенно удобны для практики проницательности. В такие моменты процессы, происходящие в уме, становятся прозрачными, более доступными для бдительного ока медитирующего.
Наиболее предпочтительно, чтобы методу незабывания предшествовала практика в дхьянах. Существует, однако, метод, называемый «простое понимание», в котором медитирующий начинает с практики незабывания без предшествующих достижений в концентрации. В простом понимании концентрация усиливается через саму практику незабывания. На первых стадиях простого понимания момента незабывающего наблюдения в уме медитирующего перемежевываются появлением блуждающих мыслей. Иногда медитирующий замечает это блуждание, а иногда нет. Но постепенно, по мере замечания большего числа бессвязных мыслей, мгновенная концентрация усиливается. Блуждающие мысли утихают сразу после того, как их заметили, и медитирующий вновь возвращается к незабыванию. В конечном итоге медитирующий достигает стадии, когда его ум перестает зависеть от блужданий мыслей. Когда он становится способным отмечать каждое движение ума без перерывов, это превращается в подступающую концентрацию.
Виды незабывания
Есть четыре вида сатипаттханы (наблюдения), тождественных по своей функции, но разных фокусу сосредоточения. Незабывание может фокусироваться на теле, в чувствах, уме или мыслях. Любой из этих четырех объектов служит фиксированной точкой, чтобы раскрепостить свое внимание в потоке сознания. При наблюдении тела медитирующий отмечает каждое мгновение своей физической деятельности, такой как поза, движение его членов. Медитирующий отмечает движения тела и его положение, что бы он ни делал. Он не придает значения целям своих действий, но фокусируется на телесных действиях самих по себе. При наблюдении чувства, медитирующий фокусируется на внутренних ощущениях независимо от того, приятны они или неприятны. Он просто отмечает все свои внутренние чувства по мере того, как они проходят перед вниманием. Некоторые чувства являются первой реакцией на сообщения органов чувств, другие являются физическими ощущениями, сопровождающими физиологические состояния, третьи побочными продуктами биологических процессов. Каков бы ни был его источник, регистрируется чувство само по себе.
При наблюдении мыслей медитирующий фокусируется на каждом из состояний по мере того, как они возникают в его осознании. Какое бы настроение, образ мыслей или психологическое состояние не заявило о себе, он просто регистрирует его как таковое. Если, например, имеет место раздражение от беспокоящего шума, он просто отмечает в этот момент: «раздражение». Четвертая техника, наблюдение мыслей, мыслеобразов, является в сущности той же самой, что и выше описанная, за исключением уровня, на котором наблюдается работа ума. Вместо того, чтобы отмечать качество мыслей по мере их возникновения, медитирующий отмечает объекты внимания, которые занимают эти ментальные состояния, например, «беспокоящий шум». Как только возникает мысль, медитирующий отмечает ее в терминах детально разработанной схемы для классификации умственного содержимого. Самой широкой из всех категорий этого списка, является та, которая делит все мысли на способствующие и мешающие просветлению.
Любая из этих техник незабывания прорывается через поверхностное сознание и фиксированные идеи, которые питают наше ложное эго. При незабывании медитирующий начинает видеть те единицы сознания, из которых строится для него реальность. Эти наблюдения приводят к ряду пониманий, касающихся природы ума. С приходом этих пониманий, незабывание созревает до уровня проницательности. Практика проницательности начинается с того момента, когда незабывание начинает продолжаться без отставаний. В проницательной медитации осознание фиксируется на выбранном объекте таким образом, что созерцающий ум и объект появляются вместе в неразрывной последовательности. Этот пункт отмечает собой начало цепочки проницательностей ума, познающего самого себя заканчивающейся состоянием нирваны.
Вехи на пути проницательности
НИРОДХА
Полное прекращение сознания
НИРВАНА
Сознание перестает иметь цель
ПРОНИЦАТЕЛЬНОСТЬ БЕЗ УСИЛИЙ
Созерцание - быстрое, легкое и неослабное; Мгновенное познание анатта, аникка, духкха; Прекращение боли; полная невозмутимость.
ПОНИМАНИЕ
Понимание страшной, неудовлетворяющей случайной природы физических и ментальных явлений; физическая боль; появление желания бежать от этих явлений; восприятие быстрое и безупречное; исчезновение света, восторга и т.п.
ЛОЖНАЯ НИРВАНА
Ясное восприятие появления и ухода каждого последовательного момента существования ума; это восприятие сопровождается такими явлениями, а яркий свет, чувство восторга, спокойствие, благоговение, энергия, счастье, сильное незабывание; невозмутимость в отношении объектов созерцания; быстрое и ясное восприятие; привязанность к этим новым состояниям.
СТАДИЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ
Эти процессы не кажутся ни приятными, ни порочными: Переживание неудовлетворенности (духкха): эти процессы видятся как возникающие и проходящие каждый момент созерцания; переживание непостоянства (аникка); эти дуальные процессы видятся лишенными своего «я»; переживание «не я» (анатта); осознание и его объекты воспринимаются каждый момент, как отличные и отдельные процессы.
НЕЗАБЫВАНИЕ
Незабывание о функционировании тела, физических ощущениях, ментальных состояниях и объектах ума.
ПРОДОЛЖЕННАЯ
КОНЦЕНТРАЦИЯ
Предшествующее достижение подступающей концентрации на пути концентрации.
ПРОСТОЕ ПОНИМАНИЕ
Достижение способности отмечать все явления в уме, так что они перестают серьезно мешать практике
Размышление
Первым пониманием в проницательности является то, что созерцаемые явления отличны от ума, созерцающего их: заложенная в уме способность, посредством которой он наблюдает за происходящими в нем процессами, отлична от тех процессов, которые он наблюдает. Медитирующий познает, что осознавание отлично от объекта, которое оно осознает, но то знание на уровне слов, как выраженное здесь. Скорее медитирующий познает данное и каждое последующее понимание путем прямого опыта. У него может не оказаться слов для выражения этих пониманий; он понимает, но не обязательно может сформулировать и изложить это понимание.
Продолжая практику проницательности, медитирующий может, после того как понял разную природу осознания и объекта осознания, с помощью дальнейшей проницательности приобрести ясное понимание того, что эти дуальные процессы лишены собственной сущности. Он видит, что они возникают, как следствия обуславливающих их причин, а не как результат руководства ими некого индивидуального агента. Каждое мгновение осознания протекает согласно своей собственной природе, независимо от «чьей-то воли». Для медитирующего становится ясным, что нигде в уме нельзя найти никакой постоянной сущности. Это является прямым переживанием буддийской доктрины «анатта», буквально «не я», согласно которой никакие из явлений не имеют в себе души. Это относится даже к человеческому «я». Медитирующий видит свою прошлую и будущую жизнь, как всего лишь обусловленный процесс причин и следствий. Он более не сомневается в том, существует ли «я» в действительности; он знает «я есть» - это ложное представление. Он осознает истинность слов Будды о том, что все вещи не имеют своей сущности, а обусловлены восприятием органов чувств и умом.
Продолжая практику саттипатханы, медитирующий обнаруживает, что его наблюдающий ум и объекты наблюдения появляются и исчезают с частотой, которая выше его понимания. Он видит все поле своего осознания в непрерывном потоке. Медитирующий понимает, что мир его реальности возобновляется каждое мгновение и так продолжается без конца. С пониманием этого, он приходит к осознанию истинности непостоянства (пали: аникка) в глубинах своей души.
Обнаружив, что все явления появляются каждый момент и исчезают вновь, медитирующий перестает смотреть на них, как на приятные и заслуживающие доверия. Приходит освобождение от иллюзий: то, что постоянно изменяется, не может быть основой сколько-нибудь длительного удовлетворения. Когда медитирующий познает, что его собственная сущность лишена я и постоянно изменяется, он входит в состояние отрешенности от мира своих переживаний. С позиций такой отрешенности непостоянные и безличные качества его ума приводят его к взгляду, как на источник страдания (пали: духкха).
Ложная Нирвана
Далее медитирующий продвигается без каких-либо размышлений. После последних пониманий он начинает ясно видеть начало и конец каждого последовательного момента осознания. Вместе с этой ясностью восприятия могут прийти:
- видение сверкающего света или светящейся формы;
- чувство восторга, приводящее к появлению гусиной кожи, дрожи в теле, ощущению левитации и другим признакам восторга;
- спокойствие в уме и теле, делающее их лёгкими, пластичными и послушными;
- чувство веры в гуру и три драгоценности (Будду, его учение и сангху), в сам метод медитации сопровождаемое радостным доверием к действенности медитации и желанием советовать друзьям и родственникам практиковать ее;
- усердие в медитации, сопровождаемое ровной энергией, ни слишком слабой, ни слишком напряженной;
- возвышенное счастье, переполняющее тело медитирующего, необычайное блаженство, кажущееся нескончаемым и побуждающее его говорить всем о своем исключительном переживании;
- быстрое и ясное восприятие каждого мгновения осознания: видение является точным, сильным и ясным, а характеристики непостоянства, отсутствия «я» и неудовлетворенности понимаются сразу же;
- незабывание особой силы; медитирующий без усилий видит каждый момент осознания, незабывание приобретает свою собственную движущую силу;
- невозмутимость по отношению к происходящему в осознании: независимо оттого, что входит в его ум, медитирующий сохраняет отрешенный нейтралитет;
- тонкая привязанность к световым и другим перечисленным здесь факторам и удовольствие от их созерцания.
Медитирующий часто воодушевляется появлением этих десяти признаков и может рассказывать о них думая, что он достиг просветления и завершил задачу медитации. Даже если он не думает, что они означают его освобождение, он может приостановиться, чтобы насладиться ими. По этой причине, эта стадия, называемая «Знание Появления и Исчезновения», озаглавлена в Вишуддха-марге, как «Десять Извращений в Проницательности». Это - псевдонирвана. Великая опасность заключается для медитирующего в принятии «того, что не есть Путь за Путь», или в потере решимости дальнейшей практики проницательности из-за привязанности к таким феноменам. В конце концов, медитирующий понимает либо сам по себе, либо вследствие совета учителя, что эти переживания всего лишь веха на пути, а не конечный пункт назначения. Тогда он переводит луч своей проницательности на них и на свою привязанность к ним.
Более высокие понимания
По мере постепенного ухода этой ложной нирваны, восприятие медитирующим каждого момента осознания становится все яснее. Ему удается достигать все более и более тонкого различения последовательных моментов, сохраняя неразрывность своего восприятия. По мере оживления его восприятия конец каждого момента осознания воспринимается им все более ясно, чем его начало. В конечном итоге это приводит к тому, что медитирующий воспринимает каждый момент только как его окончание. Он видит созерцающий ум и его объект каждое мгновение исчезающими попарно. Мир, представляющий реальность для медитирующего, находится в состоянии постоянного распадения. Страшное открытие вытекает из этого; страх охватывает ум. Каждая мысль внушает ему страх. Возникновение мыслей кажется ему источником ужаса. Все, что входит в его осознание, даже то, что когда-то казалось приятным, становится теперь угнетающим. Он бессилен избавиться от этого гнета - он часть каждого момента.
В этой точке медитирующий познает качество неудовлетворительности всех явлений. Слабейшая степень осознания видится ему полностью лишенной возможности принести какое-либо удовлетворение. В нем нет ничего кроме опасности. Медитирующий приходит к мысли, что во всех видах становления нет ни одной вещи, на которую мог бы опереться. Все его осознание, каждая мысль, каждое чувство кажутся ему неинтересными и безжизненными. Это относится ко всем состояниям ума, в которые он только может войти. Во всем, что воспринимает медитирующий, он видит только несчастье и страдания.
Ощущая это страдание во всех явлениях, медитирующий начинает чувствовать к ним полнейшее отвращение. Хотя он продолжает заниматься практикой проницательности, в его уме господствуют теперь чувства неудовлетворенности и безразличия ко всему его содержимому. Даже мысль о райской жизни или самых желанных объектах кажется ему непритягательной и скучной. Все содержимое умственной материи становится для него совершенно бесполезным, любая разновидность становления, судьбы или состояния сознания.
Между моментами наблюдения на ум медитирующему приходит, что спасение возможно только при остановке мышления. Теперь его ум более не устремляется к получению удовлетворения от мышления и медитирующий желает избавиться от страданий, причиняемых им. Болезненные ощущения могут затопить его тело, и он не сможет более оставаться долго в одной позе. Печальная природа умственной материи становится очевидной как никогда; желание избавиться от нее пронизывает его до глубины.
С этим сильным желанием прекращения ментальных процессов медитирующий усиливает наблюдение за этими процессами с целью избавления от них. Их природа - непостоянство, элемент страдания, отсутствие души - становится ясно видимо. Иногда тело медитирующего будут охватывать жестокие, внезапные боли, сила которых будет расти. Все тело и ум будут казаться ему массой страдания; это беспрерывное страдание, не дающее ему передышки, может пошатнуть его проницательность. Но если систематически наблюдать за этими болями, они прекратятся. На этой стадии способность медитирующего к простому наблюдению становится сильной и ясной. В каждый момент он ясно различает три характеристики ментальных явлений. Одна из этих трех начинает преобладать в его понимании.
Теперь созерцание у медитирующего происходит автоматически и без усилий. Чувства страха, отчаяния и страдания прекращаются. Физические боли исчезают полностью. Ум медитирующего отказался как от страха, так и от удовольствия. Приходят исключительно высокая ясность ума и абсолютная невозмутимость. Медитирующий больше не нуждается в дальнейших намеренных усилиях; наблюдение продолжает течь часами ровным потоком, не вызывая у него никакой усталости. Его медитация развивает свою собственную движущую силу, и проницательность становится особенно быстрой.
Теперь проницательность находится на пороге своей кульминации; наблюдение медитирующим каждого момента своего осознания является острым, сильным и ясным. Медитирующий ни на миг не утрачивает знание того, что каждый момент является непостоянным, болезненным и лишенным «я», поскольку он видит его исчезновение. Все ментальные феномены видятся ему, как ограниченные и обусловленные, лишенные того, что ему нужно, и чуждые. Его отречение от них доходит до высшей точки. Он теперь совсем не наблюдает появлений и исчезновений явлений. И в этот момент возникает сознание, принимающее своим объектом «беззначность, небытие и не-становление»: Нирвана.
Этот момент проникновения в нирвану не длится в первый раз и секунды. Сразу за ним наступает момент «исполнения желаний», когда медитирующий размышляет над только что полученным опытом нирваны. Этот опыт называется сатори.
Сатори (Просветлений) изменяет нас как личность, мы исчезаем. Нирвана - это «абсолютная реальность», не описуемая в терминах поверхностного сознания. Это состояние абсолютной свободы, счастья и радости.
Нирвана:
последующие изменения личности
на пути к состоянию пробуждения
Нирвана (ниббана на пали) - означает угасание желаний обусловленного существования. В нирване сгорают желание, привязанность и эгоизм. Из этого состояния вытекают решающие изменения в поведении, а полная реализация нирваны влечет за собой коренную ломку сознания медитирующего в самой его сути. При полной реализации нирваны эго и мирское сознание утрачиваются и никогда не возвращаются вновь.
В этом смысле путь сатипаттханы очень сильно отличается от пути концентрации: нирвана разрушает «грязные» аспекты человеческого сознания (ненависть, гнев, заблуждение и т.д.), в то время как дхьяна только подавляет их. Плод, даримый медитирующему нирваной,- это непрерывное сознание, духовная чистота; фактически, осознанность становится единственно возможным для него поведением. Дхьяна подавляет нечистоты медитирующего, но их семена остаются в латентной форме в его личности, как потенциальные возможности. При его выходе из состояния дхьяны нечистые действия вновь становятся возможными, когда предоставляется благоприятная для них возможность. Для достижения не требующей усилий чистоты необходимо, чтобы эгоизм медитирующего «умер», т.е. все его желания, имеющие своими корнями корыстные интересы, должны перестать руководить его поведением.
После того как проницательность завершилась состоянием нирваны, ум медитирующего становится свободным от мирских желаний и всех отождествлений, которые более не возникают. Когда проницательность развивается в полной мере, чистота становится совершенной. Но затем он полностью отказывается даже от возможности совершать нечистые действия. То, что на ранних стадиях требовало от него больших усилий, становится самосохраняющимся состоянием, в котором чистота становится не требующим усилий и выбора побочным продуктом состояния самого по себе.
Количество раз вхождения медитирующим в самадхи нирваны определяет уровень его мастерства, т.е. способность достигать нирвикальпа самадхи сразу же, когда бы, где бы и насколько долго он бы ни захотел. Но уровень мастерства и вызванные нирваной изменения личности это не одно и то же. Он может входить в нирвану с данной степенью проницательности бессчетное число раз и это не вызовет ни малейшего изменения. Чем больше он развивает проницательность, предшествующую нирване, тем больше бывают последующие изменения в его существе. Сама по себе природа нирваны идентична на каждом уровне достижения. Так как нирвана - это полное угасание сознания, она всегда та же самая, хотя и находится за пределами опыта. Но существуют различия между уровнями вызванных нирваной изменений. Эти изменения рассматриваются в терминах последовательной утраты медитирующим своего эго и перестройки его нормального сознания после возвращения из нирваны.
Вхождение в нирвану - это его Просветление, а последующие изменения - Освобождение.
Первый уровень Освобождения - это уровень Сотананна, «вошедший в поток». Этот уровень ведет к полной смерти эго, прекращению всех его стремлений. Медитирующий становится вошедшим в поток в тот момент, когда он, возвратившись из своего первого входа в нирвану, начинает обдумывать это состояние. Он остается вошедшим в поток до тех пор, пока его проницательность не углубляется в степени, достаточной для следующего уровня достижения. Говорят, что это окончательное освобождение должно обязательно прийти к нему в течение семи с лишним продолжительностей жизней. Вошедший в поток утрачивает следующие черты своей личности: жажду к чувственным объектам, гнев такой силы, которая могла бы вывести его из себя, желание собственной выгоды, имущества или похвалы, неспособность делиться с другими, неспособность видеть относительную и иллюзорную природу, какой бы приятной и прекрасной она не казалась, ошибочное принятие непостоянного за постоянное (аникка), видение «я» в том, что лишено «я» (анатта), верность всего лишь обрядам и всякую веру в то, что то или это является «истиной», а также сомнения в полезности пути проницательности. Вошедший в поток также не может больше по своей натуре вовлекаться в ложь, воровство, половые излишества, причинение физического вреда другим или жить на чужие средства.
Когда проницательность медитирующего углубляется настолько, что понимание им обусловленности (духкха), непостоянства (аникка) и несамосущности «я» (анатта) еще более полно проникает в его сознание, жажда чувственных желаний и злая воля в нем ослабевают еще больше. Вдобавок к тому, от чего он отказался при вхождении в поток, медитирующий избавляется от грубых желаний чувственных объектов и сильного негодования. Теперь он «сакадгами» - «тот, кто вернется еще раз», кто будет полностью освобожден при этой жизни или в следующей. Интенсивность его чувств притяжения и отвращения уменьшается: теперь ничто не может побудить его к чему-либо или внушить отвращение. Тяга к сексу, например, ослабевает. Он все еще может иметь половые отношения для продолжения потомства, но не имеет в этом настоятельной необходимости. Беспристрастие характеризует его отношение ко всему и ко всем.
На следующей стадии углубления проницательности он оставляет также жажду чувственных желаний и злую волю. То, что было ослаблено, когда он достиг уровня «того, кто вернется еще раз», теперь полностью уничтожено. Медитирующий становится «анагами», - «тем, кто не вернется» и будет освобожден от колеса становления еще при этой жизни. Вдобавок к тому, от чего он отказался перед этим, уходят остатки алчности и чувства негодования. Всякое отвращение к таким мирским состояниям, как потеря, боль, позор или порицание, исчезает. Злонамеренность в побуждениях, воле или речи становится невозможной для «того, кто не вернется». Он не может более даже помыслить зло о каком-либо существе и категория «враг» уходит из его мышления вместе с категорией «неприязнь». Подобным образом исчезает даже тончайшее желание каких-либо чувственных объектов. Например, сексуальное желание невероятно для него, так как чувство сладострастия покинуло его, так же как желания чувственных наслаждений. По отношению ко всем внешним объектам у «того, кто не вернется», преобладает невозмутимость.
Когда проницательность у медитирующего развивается в полную силу, он разрывает последние оковы, препятствующие освобождению. Теперь он «архат» - «пробужденное существо» или святой. Слово «архат» означает «тот, кто достоин почитания (пожертвования)». Архат свободен от своего эго, ложной личности; единодушно принимаемые концепции реальности, фиксированные идеи, принятые в обществе, представляются ему, как иллюзии. Он абсолютно свободен от страдания и от таких действий, которые принесли бы ему какую-либо карму в будущем. Он не имеет чувства «я» и поэтому его действия всецело функциональны и предпринимаются либо для поддержания своего тела, либо для блага других. Все действия архата проникнуты совершенством. Ничто из его прошлого не может вызвать у него мысли о ненависти, жадности и т.п. Его прошлая карма перестает влиять на его поведение, и он избавляется от своих загрязнений. Он полностью живет в данном моменте: спонтанность проявляется во всех его действиях. Отказ медитирующего на этой конечной стадии от последних следов эгоизма включает в себя: желание мирской выгоды, славы, удовольствия или похвал, желание блаженства даже от материальных и бесформенных дхьян, умственную тупость или возбудимость, жажду чего-либо. Для архата буквально неудобна даже легчайшая склонность к мирским мыслям или поступкам.
С полным искоренением корневых ядов - гнева, привязанности и невежества - как мотивов поведения медитирующего, основой для его действий становятся святая любовь, святая похвала, святое сострадание и святое беспристрастие. Поведение, исходящее из вредных побуждений, кажется ему «неумелым»; в этом смысле действия архата являются «умелыми». Его побуждения совершенно чисты. Характер сновидений также меняется у архата; у него не бывает сновидений, обусловленных телесным существованием (т.е. ему не снится, что он за кем-то гонится или что ему жарко или холодно) и не бывает сновидений, обусловленных произошедшими за день событиями, однако у него бывают предостерегающие сны, отражающие будущие события. Хотя архат и может ощущать физическую боль, он переносит ее невозмутимо. Характерной чертой архата является его бескорыстие, уподобленное в каноне Пали материнской любви: «Как мать наблюдает за своим только что рожденным ребенком, так пусть и его сердце переполняет безграничная любовь ко всем созданиям, большим и малым, пусть он творит добро для всего мира и полностью искоренит в себе гнев и враждебность».
Тот, кто настолько «пробудился», способен к двойному восприятию: «знать, как все есть в действительности и как все возникает». Для архата нормальная реальность воспринимается связанной с четырьмя благородными истинами: непостоянства, страдания, отсутствия «я». Оба этих уровня восприятия очевидны для него в каждый момент. Например, даже мирские удовольствия являются формой страдания. Когда Будда обнаружил, что он стал Просветленным, он увидел, что то, что он раньше воспринимал как счастье в сравнении со страданием, не было более таковым. Его единственным стандартом стала ананда или то, что мы стараемся представить себе как блаженство. Страдание представилось ему, как негативная форма счастья, а счастье как позитивная форма страдания. Оба они представляли собой негативный и позитивный аспект опыта. Но по отношению к тому номинальному состоянию, которое было ведомо только ему одному, оба они могли быть описаны... как духкха (страдание). Духкха была противоположностью сукха, подразумевающей «легкость и благополучие». Для Будды ничто феноменальное не могло быть сукхой, хотя оно и могло казаться таковым в мире явлений по контрасту с дукхой.
Путь, посредством которого архат может понять истину «не я» более прост. Архат обнаруживает «путем немедленного познания, что когда сердце очистилось от скверны обычных эгоистичных импульсов и желаний, в нем не остается ничего, что могло бы заявить о себе, как об остатке эго». Или, говоря иными словами, когда медитирующий оставляет свое корыстное эго, чтобы стать архатом, он обнаруживает, что у него и не было того, что он оставил.
Во время проницательной медитации восприятие архата достигает совершенства: он наблюдает кротчайшие мгновения работы своего ума и цепь этих мгновений. Согласно традиции, Будда отмечал 17 на 10 в 21-й степени мгновений в уме за время одного «моргания глаза», а каждый из этих моментов воспринимался им как отдельный и отличный от предыдущего и последующего. Подобно Будде архат видит, что мельчайшие фрагменты сознания находятся в постоянном изменении в каждый момент. Во вселенной его ума нет ничего неизменного. А так как его внешняя реальность берет начало из его внутренней вселенной, то он нигде не может найти стабильности и постоянства.
Освобождение - отдаление
Существует состояние подобное нирване и называемое ниродха (прекращение). В нирване осознание берет своим объектом прекращение сознания; в состоянии ниродха сознание исчезает также. Такого абсолютного прекращения сознания крайне трудно достичь. Ниродха достижима только для «того, кто не вернется» и архата, и только при условии, что он овладел всеми восемью дхьянами. Ни вошедший в поток, ни «тот, кто вернется еще раз» не отказались еще в достаточной степени от эго, жажды личного существования, чтобы овладеть той сверхконцентрацией, которая требуется в ниродха. При достижении сахаджа самадхи - состояния полного небытия даже малейшее желание будет служить препятствием.
На пути к ниродха медитирующий практикует проницательность, беря за основу каждую дхьяну и последовательно добираясь до восьмой дхьяны «ни восприятия, ни не-восприятия». С прекращением этого последнего очень тонкого состояния сознания он входит в ниродха. Говорят, что это прекращение, ниродха, является «реальным по-иному», потому что все сведения о нашем переживании реальности даже в самых тонких состояниях отсутствуют.
Хотя ниродха может длиться до семи дней в человеческом отсчете времени, в самом состоянии нет временной последовательности: моменты непосредственно предшествующий и последующий кажутся неразрывными. Семидневный предел для ниродха, обусловлен физиологией. Биение сердца у медитирующего и обмен веществ прекращаются вместе с сознанием (или, вероятнее, продолжают иметь место ниже порога восприятия). Обменные процессы продолжают протекать на остаточном уровне, и тело медитирующего не распадается подобно трупу. Прежде чем войти в это состояние, медитирующий должен заранее наметить себе, сколько времени он будет в нем оставаться. При выходе из него он проходит дхьяны в обратном порядке, пока не достигает нормального сознания. На восьмой дхьяне возвращается сознание, на третьей - нормальное телесное функционирование, на первой - мысли и чувственные восприятия.
Путь концентрации через дхьяны и путь сатипаттханы соединяются. Но даже здесь остаются весьма тонкие, но решающие различия между этими двумя утонченными состояниями сознания. На седьмой дхьяне «беспредметности» осознается безобъектное сознание. На восьмой дхьяне даже «отсутствия вещей» не останется, хотя они и остаются как скрытое семя, и о «беспредметности» нельзя сказать, что она не существует в этой восьмой сверхтонкой сфере «ни восприятия ни не восприятия». В нирване сознание находится на гране угасания вместе с угасанием осознания не-сознания. Прекращение сознания достигает вершины в ниродха, в которой нет осознания чего-либо. Достижение даже самых высших дхьян не вносит изменений в личность медитирующего надолго, в то время как нирвана приводит к Освобождению.
Эти различные пути достигают двух высших точек в исследовании и контроле ума на пути к Высшему Полному и Окончательному Освобождению - состоянию Будды. Медитирующий, сумевший развить концентрацию, достаточную для достижения самадхи мира без форм, может легко войти в нирвану, стоит ему повернуть свою концентрацию на свое Истинное «Я». И наоборот, вошедший в нирвану, может оказаться на столько безразличным к помехам и отвлечениям внимания, что, стоит ему сконцентрироваться на отдельном объекте, как он легко пройдет через все уровни дхьян. При достижении самадхи или сатипаттханы другое состояние легко достижимо. А в самом конце различие между этими путями медитации тает.
Буддхагоша
Препарат Уретрамол на основе можжевельника и дубовой коры представляет собой уникальное средство, которое:
Веб-сайт:
https://goo.gl/tyZcso -- супер акция 1 рубль
#Penilux легко впитываются в поры кожи и воздействуют на пещеристое тело мужского полового органа, что приводит к быстрым и ощутимым результатам.
акция на сайте — http://electricbike.ucoz.lv/index/0-9 - 50%
Духовность, религия и переживание Божественного
Духовное развитие человека
центр тибетской медицины videoforum
что такое шамбала буддизм videoforum
В чём сущность освобождения?
что за белая полоска на среднем пальце videoforum
Духовный рост. Трудности Пути.
трипитаки книга купить videoforum
Путь логики и путь непосредственного восприятия
хиваджра тантра videoforum
Comments
Post a Comment